Из пыли времен - [10]

Далиа пыталась достать до морды, до черных глаз хищника, который, казалось, с любопытством разглядывал жертву. Ногти царапали Зверя по предплечью, по запястью, ноги колотили в покрытую шерстью грудь. Рука отчаянно цеплялась за черные пальцы, сдавившие горло; женщина хрипела и задыхалась.

Одно движение. Один удар когтистой лапы, и из разодранной щеки брызнула кровь. Тело Перворожденной обмякло.

Зверь поднес ее ближе и с шумом потянул воздух. Веки смежились, наслаждаясь сладким ароматом, разлетевшимся по комнате. И клыки впились в ключицу; хлынули алые струи, быстро окрашивая белую ткань ночной сорочки в багряный цвет, кажущийся в полумраке совершенно черным.

Марен шевельнулся в колыбели.

Зверь оторвался от тела Перворожденной, взглянув на мальчика. Окровавленная пасть приоткрылась, горло повторило утробное рычание. Малыш в ответ обнажил маленькие клыки и зашипел; детские глаза бесстрашно сияли подобно сапфирам. Волчья голова склонилась на бок, внимательно рассматривая ребенка. Ноздри Зверя дрогнули; мальчик дернул носом, передразнивая. Зверь презрительно фыркнул, разжав когтистую лапу — тело Далии безжизненно упало на пол, — и в следующий миг бросился на малыша!

…Марен открыл глаза.

Сердце бешено колотилось, стучало в висках. Сладкий запах забивал нос, а во рту держался стойкий металлический привкус.

— Т-ш-ш, — коснулось слуха. — Тише-тише.

Крепкие руки сжали юношеские плечи, встряхнули.

Тенета сна нехотя развеивались, холодными липкими нитями соскальзывая вдоль позвоночника. Пот струился по телу, и рубаха липла к коже, сковывая движения. Но сапфировые глаза быстро прояснялись.

В приоткрытую дверь лился теплый свет факелов, кожу покалывал свежий холодный воздух. Шелковая занавесь, прикрывающая балкон, слегка дрожала от сквозняка. В камине тихо потрескивали поленья.

От напряжения на лице Марена обострились скулы, брови собрались складкой на переносье, на щеках вспухли желваки. Короткие волосы блестели влагой, словно черная смола, и растрепанно торчали, как шерсть на волчьем загривке. Ноздри с шумом втягивали воздух, наполненный чадом.

— Это просто сон, — повторил тот же твердый голос.

Король Дарс Летар, сидел на краю кровати. Глаза цвета глубоких вод обеспокоенно смотрели на юношу. Казалось, даже морщин на лице чуть прибавилось, а в аккуратной короткой бороде и черных волосах серебрится больше седых волос… Хотя, нет. Это огонь так играет.

— Что… Что ты тут делаешь? — дыхание Марена постепенно выравнивалось.

— Относил Дею в ее покои, — рука короля легла Марену на лоб, смахивая испарину. — Зашел тебя проверить. Опять Зверь?

Юноша сглотнул сухую слюну, вяжущую горло.

— Да. И… мама, — терпкое послевкусие металла не исчезло в одно мгновение.

Король отстранился, отворачиваясь.

— Отец… — принц тронул его за плечо, стараясь заглянуть в глаза.

Лишь в такие моменты, когда рядом никого: ни слуг, ни стражи, юноша позволял себе обращаться к праотцу вот так, по-простому.

Протяжный вздох вырвался из груди Дарса, он согнулся, опуская локти на колени и пряча лицо в ладонях.

— Наверное, все же пришло время, — донеслось тихое бормотание. — Память — странная штука. Играет с нами, как хочет… Ты никогда не вспоминал того дня… Но… Может, это принесет тебе покой.

— О чем ты? — брови Марена вопросительно изогнулись.

Король поднялся с кровати. Мех, расстеленный на каменном полу, скрадывал шаги, что ложились по пути к двери совершенно беззвучно. Обернувшись на пороге, протянул руку, жестом приглашая следовать за ним.

— Пойдем, — хриплый бас прозвучал устало, но твердо.

Принц рывком откинул меха, соскакивая с кровати, и молча двинулся следом.

Огоньки факелов через равные промежутки тянулись по всей стене, заполняя коридор ровным, слегка подрагивающим светом. Запах смолы и чада, разбавлялся зимним воздухом; принц невольно передернул плечами от резкой перемены — прохлада замка окончательно скинула теплую негу с плеч. Красная ковровая дорожка, под босыми ногами, мягко пружинила, не давая почувствовать холодный камень.

Марен с нескрываемым любопытством смотрел королю в спину.

Сильные, обычно гордо расправленные, плечи Дарса, сейчас казались несколько ссутуленными, походка — медленной и сомневающейся, словно не хватало уверенности, стоит ли делать следующий шаг. Черные, посеребренные волосы беспорядочно спадали на серый бархатный халат, покрывающий плечи и шелестящий при каждом движении.

Король выглядел могучим велетом, которому на плечи упала вся неизмеримая тяжесть Мира, согнувшая обычно твердую спину.

Свернули, стало заметно темнее. Огонь робкими всполохами выглядывал из-за спины. Но отсутствие света для «детей ночи» не являлось помехой. Да, и юноша давно заметил, что в отличие от многих Перворожденных, даже Истинная Ночь — не преграда для его острого взора.

Король безмолвно вел принца по коридорам Цитадели Мелестан, которую Марен знал, как свои пять пальцев. Вместе с Колленом, кровным сыном короля, они столько раз сновали по этим мрачным переходам, исследовали каждый уголок, каждый камень и нишу. Искали потайные двери, секреты, что еще мог хранить замок. И часто небезуспешно.