Из прошлого: Между двумя войнами. 1914-1936 - [72]

По одному выражению Макдональда (экономическая и иная эвакуация) я понял, что будет поставлен вопрос о военной эвакуации. Я четко изложил свою позицию: «Мой предшественник говорил и писал, что мы начнем осуществлять военную эвакуацию Рура по мере того, как Германия будет вносить платежи. Иными словами, Рур будет полностью очищен, как только нам будет сполна заплачено. Если я правильно понял мысль г-на Пуанкаре, вся операция займет примерно 37 лет, не только согласно положению о платежах, но и согласно программе международного общества железных дорог; чтобы выполнить это и амортизировать капитал, понадобится примерно сорок лет. Я выдвигаю иной тезис. Чтобы приступить к экономической эвакуации Рура, нужно быть уверенным в том, что немцы будут платить. Г-н Макдональд как будто говорил о придании кредиту коммерческого характера. Я готов принять эту точку зрения и хочу попытаться вполне уяснить себе его виды. Но прежде чем связать военную эвакуацию Рура с коммерсиализацией кредита, я хотел бы спросить, что означают эти последние слова? Должны ли мы эвакуировать Рур, коль скоро немцы выдадут нам документ? Этого было бы недостаточно. Боны ABC никогда ничего не стоили. Я лично был бы склонен приступить к военной эвакуации Рура по мере того, как германский долг был бы коммерсиализован, то есть размещен приблизительно на 16 миллиардов в железнодорожных и промышленных облигациях. Мы были бы готовы осуществить эвакуацию, как только эти облигациях будут размещены среди населения, иначе говоря, проданы. Таким образом, Германии была бы предоставлена своего рода премия за быстроту размещения». Макдональд настаивал на важности залогов, которых требуют у немцев. «Мне показалось, – заявил он мне, – что г-н Пуанкаре, не думая отказываться от военной оккупации, пока он не будет уверен в том, что платежи будут внесены, намерен был свести оккупацию к невидимой оккупации, которая – после консультации с г-ном маршалом Фошем и военными экспертами – означала бы занятие нескольких узловых пунктов, в то время как большая часть войск был бы отведена. Я не стал бы возражать против принятия такой системы». Макдональд совещался с американцами относительно возможности получения займа в размере 40 миллионов фунтов стерлингов; они предоставят его лишь в том случае, если будут уверены, что экономическая жизнь Германии будет восстановлена и операция принесет прибыль. Я заявил, что готов изучить либо принципиальное решение, предложенное мною, либо решение о невидимой оккупации; мы еще не выработали окончательной формулы. «Мы лишь исследуем вопрос, – сказал Макдональд. – Заявления, сделанные нами сегодня вечером, ничем не связывают нас».

Я задаю вопрос. Ну, а если Германия откажется подчиниться, что тогда? «Я прочел в одном письме г-на Пуанкаре, что в этом случае г-н Макдональд был бы готов заключить своего рода гарантийный пакт солидарности между Францией и Великобританией».

Г-н Макдональд.«Совершенно верно».

Таким образом была восстановлена, по крайней мере в принципе, та франко-британская солидарность, которую нарушила рурская экспедиция. Следует признать этот результат немаловажным. Мы рассмотрели тогда проблему возможных санкций. Макдональд проявил склонность к большой точности. «Мы, не откладывая, сделаем Германии предупреждение, что в случае нарушения она окажется перед лицом того же блока союзников, что и в 1914 году». «Я постараюсь, – заявил я, – веря слову Великобритании, приблизиться к ее точке зрения, но необходима была бы письменная солидарная декларация общего значения, распространяющаяся на весь период платежей, который следует предусмотреть на 30-40 лет, и составленная в том смысле, на который указывал г-н Макдональд».

Г-н Макдональд. «Конечно, и я готов объявить об этом публично».

Г-н Эррио. «Я действительно считаю, что нужно как можно шире обнародовать наши обязательства, потому что Франция и Велиобритания несут ответственность не только перед будущими поколениями, но даже за будущее демократии. Чем яснее мы выскажемся и чем больше проявим решимости, тем больше мы будем содействовать развитию демократического духа. Однако я не могу взять на себя обязательство без консультации с французским парламентом. Я скажу ему: «Великобритания уже пришла на помощь Бельгии в силу простого обязательства, и я лично никогда не стану сомневаться в ее слове».

Затем мы изучали вопрос, как будут устанавливаться возможные случаи нарушения; как можно будет привлечь к этому Соединенные Штаты; должны ли будут случаи нарушения устанавливаться большинством или единогласно; какова должна быть участь франко-бельгийского железнодорожного управления; как может быть обеспечена безопасность наших войск. Я заявил, что связан мнением маршала Фоша, опасающегося измены немецких железнодорожников. «Я не могу обсуждать вопрос о безопасности войск помимо маршала Фоша и генерального штаба… Парламент никогда не пойдет за мной, если я пойду по иному пути». Было решено произвести экспертизу, прежде чем премьер-министры вынесут какое-либо решение.

Доклад экспертов накладывал на Германию обязательства, не предусмотренные Версальским договором. Поэтому необходимо было связать ее тем протоколом, которого с такой пунктуальностью требовал сэр Эйр Кроу. Я снова выдвинул два принципа. «Если Германия будет лояльной, ее не потревожат; если она окажется не лояльной, ее не пощадят… Очень важно, чтобы уже теперь было достигнуто соглашение на основе этих принципов между главами обоих правительств».