Впрочем, это выговаривает он чрезмерно смягчённо («не всегда»). В современных экономических работах (Лёбель и др.) доказано, что послемануфактурного периода капитализм — вопреки Марксу — не эксплуатирует рабочих, что главные ценности создаются не трудом рабочих, а умственным трудом — организацией и механизацией. Рабочие же, особенно вследствие удачных забастовок, получают всё большую и большую долю продукта, не выработанную ими.
Булгаков С. Два града. М., 1911. (От автора, с. 20).
Отношение к этому деликатному вопросу можно проследить в различных переводах «Коммунистического манифеста». В собрании сочинений Маркса и Энгельса, изданном в 1929 г., мы читаем: «Коммунистов можно было бы упрекнуть разве лишь в том, что они хотят поставить официальную, открытую общность жен на место лицемерно скрываемой». В издании 1955 г. слова «что они» заменены на «будто они».
Его последователем был, в частности, Томас Мюнцер, игравший такую видную роль в Крестьянской войне.
Идеология платоновского «Государства» является, как нам кажется, иррелигиозной, религия из нее устранена. Средневековые ереси имеют вид религиозных движений. Но они яростно враждебны той конкретной религии, которую исповедовало окружающее человечество. Убийство монахов и священников, осквернение церквей, сожжение крестов — отмечают всю их историю. И как раз эта ненависть составляла то общее им всем ядро, из которого развивались остальные стороны их мировоззрения.
Стихотворение «Светлая личность» приведено в «Бесах» как листовка нигилистов. Имитация оказалась настолько точной, что через несколько лет после выхода романа стихи попали в III Отделение в качестве листовки, уже действительно распространявшейся нигилистами.
Впрочем, несмотря на различную систему аргументации, Энгельс высоко ценил мысль Фурье, «что все человечество обречено на исчезновение»: «Эта идея Фурье заняла в исторической науке такое же место, какое заняла в естествознании идея Канта о конечном разрушении земного шара».
Как сказал Энгельс, здесь «чисто французское остроумие сочетается с большой глубиной анализа».
Линия раскаяния отчетливее понимается, отличается, если сравнить ее с линией защиты гражданских прав. Вот свежий недавний пример, в нем как в капельке видно. Один известный ныне диссидент в прошлые годы в русле казенного творчества написал сценарий, весьма одобренный, допущенный на экраны, и, стало быть, можно предположить его духовную цену. По случаю недавнего дипломатического торжества признано было уместным этот фильм демонстрировать снова, но фамилию провинившегося с тех пор сценариста вырезать. И что же сценарист? Как бы естественно реагировать ему? Линия раскаяния: испытать бы радость, что позор прежней духовной сделки как бы сам отваливается от него, сам собою отпадает грех давний. Даже, может быть, и публично выступить с этим очистительным чувством? И сценарист выступает публично, да, — но с протестом, отстаивая свое право на подпись под фильмом. Ущемление гражданского права кажется ему важнее, чем очищение от старого греха… (Примечание 1974 г.)
Булгаков С. — Два Града. — М., 1910. — Вып. II. — С. 289.
По данным западных специалистов, с 1955 по 1970 г. мы продали оружия на 28 миллиардов долларов; в 70-х гг. наша доля в мировой торговле оружием — 37,5 %.
А. Б. — псевдоним Михаила Константиновича Поливанова.
«Как сладостно отчизну ненавидеть и жадно ждать ее уничтожения» эти строки принадлежат Печерину, одному из первых русских эмигрантов, ставшему на Западе католическим монахом.
Ф. Корсаков — псевдоним Феликса Григорьевича Светова.
