Я не могу представить себе все это, когда я не пишу, но то, что я делаю это, мне помогает.
“После того, как ты осудишь мои грехи, ты должен наказать меня. Я на самом деле заслужил всю ту боль, которую приносит новое рождение в этом мире” (“Шаранагати”, 2.2.3). Я думаю: “Это ко мне не относится”. Являюсь ли я грешником, которого нужно наказывать? Я не знаю. Но я же знаю, что в настоящее время я не гожусь для того, чтобы вернуться обратно, к Богу. Почему? Потому что я не думаю об этом месте. Я не думаю о Югала-Кишоре, и Их развлечениях на Голоке Вриндаване. Я не жертвую всем в этом мире, чтобы служить миссии моего духовного учителя. Вы можете назвать меня грешником, но я расцениваю это скорее как неполноценность. Это тоже разновидность греха. “Я молюсь лишь о том, чтобы когда я блуждаю в круговороте рождений и смертей, мой ум пребывал бы вечно у Твоих лотосных стоп, в обществе Вайшнавов”.
Я хочу быть с Кришной. Я хочу быть слугой Божественной Четы. Слушать ачарий, и чтобы энергии самвит и хладини проникли бы из их сердец в мое.
Это настроение я хотел бы, чтобы вошло в мое произведение. Нужно идти снова спать, да какой толк? Манаса, дехо, гехо, джо кичху мор арпилун тува паде, нанда-кишор. Все, что бы ни было моим, я приношу к Твоим лотосным стопам, о, юный сын Нанды! Это одна из лучших песен. Она стоит особняком в ряду других.
“Если же Ты захочешь, чтобы я вновь родился, позволь мне родиться в доме Твоего преданного… Я жажду общения с такими преданными, которые полностью лишены стремления к мирским наслаждениям и освобождению. Ты все для меня: и отец, и мать, и возлюбленный, и сын, и наставник, и муж, и мой Господь… О, Господин Радхи, Ты - моя жизнь и душа!”
Благодаря тому, что я пишу, это должно прийти. Благодаря чтению и слушанию, и служению, но сколько времени это займет?
Манаса, дехо, гехо, джо кичхи мор. Мне бы хотелось, чтобы я мог отнести эти слова к самому себе. Мне бы хотелось, чтобы я мог сказать, что я вручил свою душу, всего себя, и все, что у меня есть, Кришне, - моему другу, моему возлюбленному, и моему гуру. Теперь Он вправе сделать со мной все, что захочет. Вместо этого, что я говорю? - Я пытаюсь сохранить свое здоровье, и принимаю меры предосторожности. Так или иначе, Шридама дас очень добр ко мне. Он арендовал этот дом на три недели, а сегодня приобрел отличную настольную лампу, и вставил в рамку изображение Шрилы Прабхупады.
Сегодня вечером я спросил его: “Все в порядке?” - Он сказал: “Я не могу понять”. Даже эту маленькую фразу по-английски он не может понять, я же не говорю совсем по-итальянски. Затем он сказал: “Моя единственная проблема - это чапати”. Он готовит для нас, и при этом никогда раньше не делал чапати. Я не съел то, что он приготовил сегодня, вот он и обеспокоен. Сладкая вещь - такое беспокойство. Мадху работает над своей астмой. В прошедшую ночь он не мог заснуть из-за нее. Сегодня моя очередь, чтобы не суметь заснуть.
Если майа смотрит в мою сторону, я пугаюсь. Лучше смерть, думаю я, чем падение. Не давай себе сбиться с пути, даже немного. Кришна, Кана. “У меня нет желания родиться как Брахма, нерасположенным к Тебе”.
Я проспал с 1.30 до 2.30 ночи. Во сне я шел, чтобы повидаться со Шрилой Прабхупадой, вместе со мной было несколько человек, которые даже не были преданными. Я был принят по необходимости, но без той теплоты, которой я так жажду. И в результате, позже, я бродил в одиночестве по пустыне и в лесу, и напевал самому себе: “Будь только своей собственностью. Иди один. Это лучший способ”. В результате этого одиночества, на меня напали разбойники.
Я воспринял этот сон как тревожный. Мне не следует беспокоиться о том, что Прабхупада не выразит мне свою привязанность, даже если он не всегда делает это открыто.
В нас есть мощные энергии внутри, которые принимают форму страха. Им свойственно предостерегать нас от некоторых поступков, но эти поступки часто ведут к раскрытию сердца. Для нас благо, если мы их совершаем. Поэтому нам не следует позволять тревоге остановить нас.
Часто сны предупреждают нас о том, что некоторые наши усилия не будет успешными. Я принял этот конкретный сон как признак моего сильного сопротивления самораскрытию. Лучше идти вперед с разумом и отвагой, хоть всегда и существуют явные опасности.
Шридама показал мне новую тропинку в роще, не слишком крутую.
Полчаса я слушал магнитофон.
Преданный сознавался в совершении оскорблений по отношению к Вайшнавам.
Мой гуру говорил, что нам не следует и думать об этом:
“Миритесь со всем”.
Прабхупада просил прощения у своих духовных братьев. Нам не следует критиковать преданных ИСККОН и ачарию ИСККОН.
Рагхунатха Госвами пал ниц даже перед
Ариштасурой, так как его смерть привела к строительству Радха-кунды.
Миритесь.
Кое-кто, кто критиковал меня: кое-что, что задевало меня, было по-своему полезным.
Прабхупада говорил: “Мало-помалу, вы должны снять весь верхний слой, и вступить в бхакти”.
Отбросьте все лишнее подальше.
Снова, в дом.
На тропе я говорил со Шридамой о том, что касается перевода истории Нимая на итальянский.
Воздух прохладный, бутсы, короткая прогулка прошла.
