Из недопетого. Голоса из тьмы веков - [3]

Мир освещая заревом рассвета –

Нет, не меня, а вас терзает страх!

X

Нет, не меня, а вас терзает страх:

Вы знаете, как гнусно ваше дело,

И вам не избежать того удела,

Что ныне снится лишь в кошмарных снах.

Есть суд другой – и вы в его руках:

Наступит час – душа покинет тело,

Черту переступив того предела,

Где власть и золото – всего лишь прах.

Спасет ли вас богатство и корона,

И даст ли ханжество покой в раю?

Смерть скосит всех – на троне и без трона,

Но я без страха перед ней стою:

Поэту Смерть не нанесет урона –

Живой мертвец, я все-таки пою!

XI

Живой мертвец, я все-таки пою:

Невластна Смерть над голосом Поэта,

И вечно будет литься песня эта,

Когда палач отнимет жизнь мою.

Я Песне жизнь и душу отдаю –

Пусть долетит она до края света

И, может, эхом отзовется где-то,

И кто-то песню запоет свою.

Я не умру, но буду вечно литься,

Звенеть струной натянутой в сердцах,

Бежать строкой небрежной по странице,

К вам приходить ночами в теплых снах...

Сгорит лишь тело – Песня сменит лица,

И свежий ветер мой развеет прах.

XII

Пусть свежий ветер мой развеет прах,

Пусть Смерть подарит наконец свободу,

И я вернусь в огонь, ветра и воду,

Жизнь обрету в лесах, полях, горах.

Я стану речкою в зеленых берегах,

Стеку дождинкою по небосводу,

Вспорхну воробышком навстречь восходу,

Взойду травинкой в заливных лугах.

Я стану всем – твоей частичкой тоже,

В хор голосов я голос свой волью.

Потомок, мы с тобою так похожи,

Тебе свои мечты я отдаю:

Пусть свежий ветер проберет до дрожи

И разнесет по свету песнь мою.

XIII

Пусть разнесет по свету песнь мою –

Поэзии неведомы границы,

Ее не сдержат мрачные темницы:

Нельзя сковать свободную струю.

Я Песню летним дождиком пролью,

Ее подхватят звонкие синицы,

И прогремят далекие зарницы,

И ветер напоет ее ручью.

Поэт пропел – свое он сделал дело:

Песнь будет жить в пушистых облаках,

В травинках будет шелестеть несмело,

Журчать в прозрачных горных ручейках...

Так что мне Смерть? В глаза смотрю ей смело:

Я умер здесь, но буду жить в веках!

XIV

Я умер здесь, но буду жить в веках:

Я выполнил свое предназначенье –

Смерть на костре несет мне воскрешенье,

И я умру с улыбкой на устах.

Огонь костра зажжет огонь в сердцах

И жажду распалит освобожденья,

Заронит в души искру вдохновенья

И свет познанья затеплит в умах.

Я – только искра, что зажжет пожар,

Зарница первая в предвестии восхода.

Гореть в веках – вот мой удел и дар,

И смерть моя дарует вам свободу...

Что мне костер, коль изнутри сжигает жар...

Как душно мне, как давят эти своды!

XV

Как душно мне, как давят эти своды!

Я словно заживо в могиле погребен,

В неволе умереть я обречен:

Мне не увидеть никогда свободы.

Вся жизнь моя – гоненья и невзгоды:

Судьбой повержен, но не побежден,

На смерть бескровную я осужден

Невежеству презренному в угоду.

Хоть я стою у смерти на краю –

Нет, не меня, а вас терзает страх:

Живой мертвец, я все-таки пою!

Пусть свежий ветер мой развеет прах

И разнесет по свету песнь мою –

Я умер здесь, но буду жить в веках!

Послесловие

«Ты не боишься?»

Я пожму плечами:

«Судьба такая. Значит – суждено

бродить по свету стылыми ночами,

стучаться в души, как в закрытое окно.

Одни откроют, пустят обогреться;

другие бросят камень, плюнут вслед.

Всегда поэтов беззащитно сердце –

иначе, ну какой же ты поэт?

Нас вешали, стреляли, предавали,

судили и сжигали на кострах,

а мы опять из мертвых восставали,

вселяя во врагов безумный страх.

Пусть нет меня, но песня будет литься,

звать за собой и душу бередить.

Поэзия меняет только лица,

а Песня – Песня вечно будет жить!»