Из моего прошлого, 1903–1919 годы. Часть 4 - [51]

Отчет Государю я представил при первом моем докладе, еще в половине ноября. После самого подробного расспроса обо всем, что я видел и, в ocoбенности, об обстоятельствах убийства Князя Ито, Государь оказал мне, что Он получил от Извольского первое извещение об убийстве в поезде, при проезде но южной Германии, и был чрезвычайно встревожен этим событием, невольно припоминая все зловещие телеграммы, которыми так недавно засыпал Его Генерал Унтербергер. Его успокаивала только уверенность в том, что мною будет сделано все, чтобы отвести нашу ответственность в этом событии и смягчить его последствия, конечно крайне обидные для Японии.

Он горячо благодарил меня за принятия меры и за {408} выяснение всей обстановки через представителей японской печати, и Он с особенною радостью получил уже после, через Извольского, ряд подтверждений, что в японском правительстве, как и в общественном мнении не осталось и следа какого-либо неудовольствия на нас. Японский посол барон Мотоно был у него даже в особой аудиенции, для того, чтобы выразить признательность его "правительства за все мои действия и заверить нас в том, что на нашей администрации не лежит ни малейшей ответственности за то, что произошло.

По отношению же к представленному мною отчету, Государь вернул мне этот отчет с целым рядом самых лестных для меня отметок, а на отчете по Владивостоку написал, что Он преподаст свои указания Военному Министру, сердечно благодарит меня за всестороннее освещение истинного положения вещей и уверен в том, что не услышит более несправедливых обвинений Министра Финансов в не ассигновании долгосрочных кредитов, когда и отпущенные остаются годами без употребления".

Совет Министров заслушал мой отчет и все резолюции Государя; все Министры отозвались крайне сочувственно ко всем моим заключениям, присутствовавший же в заседании Военный Министр не обмолвился ни одним словом, и началась снова будничная жизнь, и завертелось обычное колесо, но только более ускоренным темпом, так как Дума и Государственный Совет начали уже свою работу.

Вскоре пришлось, однако, встретиться, в связи с моею поездкою на Восток, с новым инцидентом, вызванным Военным Министром Сухомлиновым.

Весною следующего года, 1910-го, без всякого сообщения о том в Совете Министров, я узнал из газет, что Военный Министр выехал, по Высочайшему повелению, на Дальний Восток.

Прошло всего не более трех недель, как он вернулся, стал как ни в чем не бывало посещать заседания Совета и ни одним словом не обмолвился о том, что он там делал.

Только как-то раз после очередных дел в Совете П. А. Столыпин спросил меня, получил ли я его отчет, который он только что доставил ему. Я ответил ему отрицательно, потому что не только не получил этого отчета, который однако многие Министры, по их словам, уже успели получить и прочитать, но высказал даже предположение, что вероятно его и не получу. Так оно и случилось. Я действительно не получил {409} этого отчета от самого Военного Министра и ознакомился с ним только по экземпляру, переданному мне Столыпиным для прочтения.

Отчет этот нигде не обсуждался, печать его не узнала или замолчала, Государь не сказал мне ни одного слова ни на одном из моих докладов этого времени, и только Столыпин однажды открыло оказал при многих Министрах, что он и не воображал, что что-либо подобное могло быть написано и даже доложено Государю. И было, на самом деле, чему удивляться.

Весь отчет представлял собою сплошную критику на выводы и представленные мною данные 6 месяцев тому назад.

Все, что я находил хорошим, было осмеяно и составило предмета глумления. Заамурский округ пограничной стражи назван оловянными солдатиками для забавы "Господина Шефа Пограничной Стражи, Министра Финансов", не представляющим ни малейшего боевого значения и не имеющим самой элементарной подготовки.

Железнодорожная бригада существует только для игры в эксплуатацию железной дороги и не может сравниться с самыми плохими железнодорожными батальонами Военного ведомства и так далее, все в том же духе. А между тем Начальник дороги донес мне по телеграфу, что как при проезде Военного Министра во Владивосток, так и при обратном его возвращении домой он встретил Генерала Сухомлинова на пограничных станциях Китайской Восточной дороги и просил его остановиться на дороге и осмотреть ее сооружения, а Начальник Округа Генерал Чичагов, знавший близко Военного Министра, усиленно настаивал на том, чтобы он удостоил Округ и Бригаду своим вниманием. Оба они получили решительный отказ, со ссылкою, что его время так ограничено, что он не может даже остановиться хотя бы на один день, и Генерал Сухомлинов на самом деле не выходил из своего вагона, никого ни о чем не расспрашивал и только согласился принять почетный караул на Хабаровском вокзале и принял от дороги завтрак на вокзале же во время 40 минутной остановки поезда и все только восторгался грандиозностью дороги, удивительным состоянием полотна ее и "такими сооружениями, которых не сыщешь нигде в России".

В таком же духе упомянул отчет о моем посещении Хабаровска для "совершенно непонятного осмотра судов Амурской флотилии, как будто эта флотилия тоже перешла в {410} ведение Министра Финансов", хотя его самого сопровождал туда тот же Генерал-Губернатор Унтербергер, который лучше всех знал, почему посетил я Хабаровск.