Из Лондона в Австралию - [26]

Вскоре исчезло и это смутное воспоминание действительности, он заснул, и ему казалось, что он лежит в объятиях матери, а между тем его все толще и толще белым покровом окутывал снег. Он соскользнул со своего неудобного сиденья и неподвижно лежал на дороге, у железных ворот.

В доме между тем продолжалась веселая музыка, снег на окнах таял от волн теплого воздуха, а на улице, у изголовья одинокого мальчика стоял ангел смерти и готов был взять его и избавить от всех земных страданий. Еще несколько минут, холод заморозит сердце, и всему конец, – и радостям, и горю.

Торопливо сыпались одна за другою дрожащие снежинки, все больше и больше покрывая неподвижное тело мальчика.

……………..

Четверка красивых лошадей подкатила элегантный экипаж как раз к воротам сада, у которых лежал под снегом Антон. Слуга соскочил и откинул подножку, помогая сойти своему господину, его жене и молодому человеку в морском мундире. В доме, вероятно, увидали приехавших: служанка вынесла зонтик, а два лакея развернули соломенный коврик, чтоб изнеженные ножки лэди не коснулись снега.

Последним вышел владелец экипажа, лорд Кроуфорд.

Оглянувшись кругом, он вдруг случайно заметил, при свете каретного фонаря, насыпь, образовавшуюся над телом Антона. Он тотчас подошел ближе, качая головой не столько от удивления, сколько от сострадания. – Взгляни сюда, Мармадюк!

Морской офицер подошел к нему. – Что такое, дядя? О, Боже! тут, под снегом, человек!

– И мне тоже кажется; надо отрыть его.

– Сам! – закричал он. – Джек! Беритесь скорее!

Все четверо, общими силами, освободили недвижимое тело из-под снега, и затем двое слуг подняли мальчика с его ледяного ложа.

– Боже мой! – в испуге вскричал лорд Кроуфорд. – Ведь это тот немецкий мальчик, о котором я тебе говорил, сын вора! Великий Боже! он должно быть погиб на дороге от голода!

– Сердце еще бьется, – сказал лейтенант, ощупывая мальчика, – тело тоже еще гибко, дядя!

– Слава Богу! Несите его только как можно скорее в дом; я беру ответственность на себя.

И тот самый слуга, который перед тем так бесцеремонно отогнал Антона от двери, теперь, вместе с другими, старался, вернуть его к жизни. В числе собравшихся гостей находился один врач, доктор Дэвис, который бился целый час и наконец вернул Антону если не сознание, то, во всяком случае, жизнь.

Когда он был вне опасности, двое слуг отвезли его на четверке лорда обратно в Лондон. Укутав в одеяла и шубы, его внесли в комнату, где уже была приготовлена согретая постель, дали ему проглотить несколько капель крепкого бульона и оставили спать, чтоб полный телесный и духовный покой скорее восстановил его силы.

Доктор Дэвис сказал, что навестит его еще раз.

Было уже около полудня, когда Антон открыл глаза. Где он? С быстротой молнии к нему вернулось воспоминание о последних минутах, проведенных в сознании. Тогда вокруг были лед и снег, и бушевал восточный ветер, – теперь он спокойно и удобно лежал в мягкой пуховой постели, в опрятной комнате со спущенными шторами, и в камине весело пылал огонь.

Где же он?

На одеяло упала чья-то тень, он обернулся с некоторым усилием. – Господин Романн!

Немецкий хозяин ласково наклонился к бледному лицу, лежавшему на подушке. – Ну, юноша, – сказал он, – как ты теперь себя чувствуешь?

– Разве мы в вашем доме, – слабо прошептал мальчик. – Этого не может быт!

Хозяин кивнул головой – Даже в моей лучшей комнате, для самых важных гостей. Но пока тебе не полагается ни спрашивать, ни думать, а только спать. По-видимому, ты был весьма близок к вечному упокоению.

Антон покачал головой. – Но кто же доставил меня сюда? – спросил он вполголоса. – Я ничего не понимаю.

Им вдруг овладело беспокойство, он вспыхнул и опять сильно побледнел. – Это полиция, господин Романн? Наверно, наверно, только не обманывайте меня! Теперь я погиб!

Немец посмотрел на него серьезно. – Конечно, это вовсе не полисмены, – отвечал он, – они привезли бы тебя не ко мне, а в полицию. Но почему мысль об этом так беспокоит тебя? Антон, ведь ты не сделал. ничего предосудительного?

Наш друг стиснул зубы; он не хотел плакать, нет, этого он не хотел.

Но, помимо воли, горькия слезы неудержимо полились у него из глаз. – Я менял фальшивые билеты, – прошептал он, будучи не в состоянии удерживать в сердце эту ужасную тайну. – Полиция ищет меня.

– Боже милосердный, Антон!

– Да, да, это правда. Я хотел бежать, но мне помешала снежная буря. Теперь я погиб.

И Антон прижался лицом к подушке, Зачем он не умер, прежде чем чья-то рука спасла его!

Господин Романн беспомощно ходил взад и вперед по комнате.

– Антон, – сказал он наконец, – и ты делал это с полным сознанием? Ты…

– О, нет, нет, как можете вы допускать это? Этот негодяй обманул меня, он…

– Это твой великодушный покровитель, который, угощал тебя разными вкусными вещами по трактирам, – не правда-ли? Бездельник, без сомнения.

– Да, да, но ведь я не. мог этого предвидеть. Я не знал этого.

– Ты бы должен был верить мне, мой юноша. – Ну, впрочем, лежи пока спокойно, – прибавил он. – У тебя есть сильный защитник, который и в этих трудных обстоятельствах не оставит тебя. Спи и не печалься ни о чем.