Из круга женского - [13]

«Если в белом всегда я хожу…»

Если в белом всегда я хожу,

Прямо в очи безвинно гляжу,

То не с тем, чтоб со мной говорили,

Не затем, чтоб меня полюбили.

— Освящаю я времени ход,

        Чтоб все шло, как идет.

Если долго сижу у окна,

И пылает лицо, как заря,

То не жду, не зову никого я

И не манит окно голубое,

А о чем распалилась душа —

        Я не знаю сама.

И веселой бываю когда я,

То веселость моя не такая,

Не людьми и не к людям светла я,

А уйду, нелюдимая вновь —

Не обиду в себе укрывая

        И не к жизни любовь.

В темном лесе зажглися цветы,

Что-то нынче узналось в тиши,

С кем-то сведалась тайно судьба —

И еще одна грань пролегла

        Между мной и людьми.

ПО ВЕТРУ

Какая быль в степи

Невнятно слышится?

С немыми травами

О чем колышется?

По ветру стелется

Истома дальная,

С ветрами шепчется

Душа скитальиая.

       — Мне нет названия,

       Я вся — искание.

       В ночи изринута

       Из лона дремного —

       Не семя ль темное

       На ветер кинуто?

       В купели огненной

       Недокрещенная,

       Своим безгибельем

       Навек плененная…

Затемнился Лик,

Протянулась даль,

О как краток миг!

Как долга печаль!

Я игра ветров,

Шепот струйных снов,

Неуемный зной,

Плач души ночной.

Разорву я цепь,

Захожу волной —

Занывает степь

Ковылем-тоской.

       Все незабытое,

       Все недобытое

       За мною носится

       Бездомной свитою…

       И нет руки, меня

       Благословляющей —

       О погоди на миг!

       Внимай, внимай еще,

       По бездорожию

       Кружу напрасно я…

И вновь зазыблилась

Ветрам подвластная.

Стихают жалобы,

Все дале слышатся —

Шелками русыми

Вся степь колышется.

ЗАКАТ

Костер багряный на небе бледном

Зарделся пышным снопом средь мглы,

Вздымая клочья седого дыма,

Роняя искры на грудь земли.

Все разгораясь в пустыне неба,

Огнепалящий призыв он шлет,

Кого-то кличет из темной дали,

Кому-то вести он подает.

И кто-то верный, и кто-то дальний

Спешит по миру в ответ ему,

Струит дыханье, и гнет деревья,

И шепчет: Вижу! Гаси! Гряду!

«Я живу в пустыне, вдали от света…»

Я живу в пустыне, вдали от света,

Один ветер вольный вокруг гуляет.

Не нужна мне только свобода эта,

И что делать с нею, душа не знает.

Не ищу я больше земного клада,

Прохожу все мимо, не глядя в очи,

И равно встречаю своей прохладой

Молодых и старых, и дни, и ночи.

Огоньки мигают чужих желаний…

Вот подходит утро в одежде сизой,

Провожаю ночь я до самой грани

И целую край золотистой ризы.

В БАШНЕ

В башне высокой, старинной

       Сестры живут.

Стены увешаны тканями длинными,

Пахнет шелками — желтыми, синими,

       Душен уют.

К пяльцам склонясь прилежно,

Сестры ковер вышивают,

       Сестры не знают,

Что за высоким окном,

Что за оградой зеленой.

Только закат зачервленный

Глянет порою в окно,

Только туманы росистые

Ткут по ночам волшебство.

Трудно распутать мотки шелковистые,

Путаный, трудный узор…

Сестры, дружные сестры

Строгий держат дозор.

Шелк зацепляет за нежные пальцы,

Пальцы руки терпеливой…

Кто-то несется за башней высокой,

Машет горящею гривой!

Младшая смотрит в окно,

Отблеск упал на нее,

Щеки румянцем ожег.

Взор застилает весть заревая —

Кто там несется, пылая?

Может быть — рок?

Старшая строго следит,

Скоро ль закат догорит.

Нет, ничего… Даль угасает —

Снова прозрачен и смирен взор,

Сестры прилежно ковер вышивают —

Путаный, трудный узор…

       Сестры, дружные сестры.

       Месячный луч,

       Ласков, певуч,

Старшей скользнул по руке,

Перстень блеснул в темноте.

Что ей вещает реющий свет

— Зов или запрет?

Строго по-девичьи младшая ждет,

Скоро ли месяц зайдет?..

Стены покрыты тканями длинными,

Пахнет шелками желтыми, синими,

В пяльцах некончен ковер.

В башне высокой, старинной

Сестры держат дозор.

Рядом, в соседнем покое,

Третья сестра живет,

Это — сестра любимая,

Нет с ней забот.

В окна она не заглянет,

Солнечный луч не поманит,

Месяц ее не зовет.

       Чуть шелестя,

       Взад и вперед

       Ходит она.

Ходит, и робкие пальцы

Легкую ношу сжимают —

Что-то, свернув в одеяльце,

Носит она и качает.

Это — печаль ее чистая,

В ткань шелковистую вся запелената.

Носит, пестует, качает,

Песней ее умиряет:

«Тише, сестры, потише,

Ровно теперь она дышит.

       Вы не слыхали?

С вечера долго металась —

       Я испугалась,

       Уж не больна ли?

Спи до утра, дитя,

Уж занялась заря,

Ах, как устала я!

Вырастешь — мы с тобой

Будем играть судьбой,

Песни слагать небывалые.

Будет нам жизнь светла…

Слышу я пенье пасхальное.

Спи, моя близкая, дальняя,

       Спи до утра!»

       Взад и вперед

       Ходит, поет,

Тихо шаги отдаются.

Сестры над ней не смеются,

Это — сестра любимая.

Дни уплывают неслышно,

— Нынче, как день вчерашний,

В строгой, девичьей башне.

НОЧЬЮ

Ты не спишь? Разомкни

Свой закованный взор,

Там за гранью земли

Есть престол лунных гор,

И затеплился мир,

Как уснувший сапфир…

       Что мне делать с тобой!

       Многожалой змеей

       Все пути заплелись…

       Помнишь, в южной стране

       Есть седой кипарис?

       Каменеет, скорбя,

       Богомолец вершин,

       А под ним — чешуя

       Светопенных глубин!

Скоро Вестник придет

С чужедальних сторон —

Вдруг послышится звон

С колокольных высот,

Вспыхнут звездно слова.

Кинут сердцу призыв,

И замолкнет судьба,

В знаках все затаив.

       Из-за мглистых завес

       И угрозы ночной —