В другой статье («Известия о Летучем Голландце») Кункейро, упоминая об этой беседе, называет собеседником Голландца самого Фуше, главу наполеоновской полиции.
«Количество вина, которое, благодаря Господу, помешается в дорне»… «В винный погреб каждый год ставится дорна емкостью шестнадцать азу мбре» (ст. порт.).
Маяк Коррубедо (своим долгим взглядом)
напугал меня, моя любовь! (гал.)
Когда он рухнул, словно грузный вепрь, в лужу,
пораженный в грудь вражеским мечом,
подобным длинному серебряному облаку,
то с горечью произнес, что он — Король
и должен в последний раз воссесть на королевскую скамью,
чтобы расспросить о других воинах, сражавшихся
за него, скача в пыли на своих конях.
То был, как рассказывают, настоящий король.
И я хочу воспеть его арабского скакуна,
погибшего вместе с ним,
как подобало бы принцу, там, среди холмов (гал.).