Из книги игрушек - [7]

Он с трудом протягивает вперёд трость, поднимает руку, задирает ногу и тут же шлёпается в таз с водой. Шляпа соскакивает с головы, трость отлетает в сторону. Баруцу ошеломленно таращится на нас и, убедившись, что нам не смешно, пускается в рёв.

Его поднимают, успокаивают, очищают от грязи и куриного помёта, и мальчик, подумав, утешает сам себя:

— Я ещё маленький.

КОНВЕРТ

Баруцу просит у отца конверт.

— Нет, конверта я тебе не дам, ты их портишь, — говорит отец.

— Я хочу написать письмо в Брашов…

— Ты всё пишешь и пишешь, а писать никак не научишься. За это время, пока ты учишься писать, появилось восемь писателей и десять поэтов. Пора тебе поумнеть. И не смей больше рисовать на моих конвертах, а то рассержусь.

Пауза.

— Дай конверт, не буду рисовать.

— Тогда зачем тебе конверт? Иди-ка, милый, и ложись. Ты же обещал каждый день после обеда спать по два часа. Выполняй своё обещание.

— И он тоже будет спать?

— Кто — он?

— Конверт.

— И ты мне его вернёшь в целости и сохранности? — Я его положу под подушку.

— Ладно, получай конверт.

Мицура узнала, что брат раздобыл конверт.

— Ты дал Баруцу конверт? — спрашивает она.

— Откуда ты знаешь?

— Я видела.

— Ну и что здесь такого?

— Дай и мне что-нибудь…

— У меня нет ничего.

— Дай мне очки.

— Как же я их тебе отдам? Мне нужно читать. Без очков я не смогу ничего делать.

Мицура прекрасно понимает, что очки я ей не дам, и быстро предлагает:

— Тогда дай мне твои часы.

— Ты разобьёшь стекло. Как в прошлый раз.

— Тогда я была маленькая. А сейчас я… я красивая. — Ты и тогда была красивая, а стекло всё-таки разбила. Зачем тебе часы?

— Буду смотреть…

— Подожди, вот научишься узнавать цифры, тогда я тебе куплю ручные часики.

— А я уже знаю цифры. Сейчас двенадцать.

— Как же так? Ты показываешь пальцем на четыре.

— А что, четыре — это не двенадцать? — удивляется Мицура.

— На, держи часы. Нет, подожди, я сам надену цепочку тебе на шею.

Положенные два часа сна прошли. Увлечённый какой-то книжкой с картинками, папа забыл обо всём на свете. Баруцу лениво зевает, раскрывая рот до ушей. Папа знает: Баруцу будет спать ещё долго-долго.

Пробило шесть часов.

— Поднимайтесь, поросята.

Мицура (возвращая часы). Не знаю, что с ними, папочка, но колёсико всё время крутится.

Папа (со знанием дела). Вероятно, ты их заводила и пружина лопнула.

Мицура. Нет, ничего не лопнуло.

Баруцу (отдаёт конверт. Он не смят, совсем как новенький). На, возьми, пожалуйста.

Папа. Браво, Баруцу.

Баруцу. Я его даже заклеил.

ВОРИШКА

В коробке от старой шляпы живёт плюшевый мишка. Не будь он жёлтый, как подсолнух, то казался бы страшным-престрашным и весь чердак боялся бы его. Раньше на чердаке жили два облезлых барана, три безногие коровы и конь, попавший туда за то, что сделан из дерева и раскрашен зелёной пугающей краской. А мишка жёлтый: этот цвет никого не пугает. Даже цветы бывают жёлтыми. Кроме того, у мишки два голубых глаза, которые смотрят прямо в потолок. Медведю полагается выглядеть грозным, а мишка, который живёт на чердаке, смотрит добродушно и ласково.

Раньше мишка жил внизу, в комнатах. Жил он там целых два года, но стал таким шкодливым, что нам пришлось отделить его от всех и поселить в одиночестве. Вот он и оказался в шляпной коробке. Правда, сначала мы тщетно пытались его перевоспитать. Но, оказывается, отец всех медведей, который бродит где-то по свету и выхаживает в горах своих медвежат, не только роет берлоги и заваливает их на зиму огромными булыжниками, не только старательно умывает малышей, причёсывает их и подпиливает им коготки серебряной пилочкой, но и учит тряпичных медвежат плохому.

Так вот, наш жёлтый мишка приноровился красть сладости. Он таскал конфеты, шоколад, варенье, фрукты, рахат-лукум. Стоило папе принести домой коробку каких-нибудь сладостей, мишка тут же разнюхивал и всё проглатывал, да так, что никто этого не видел.

— Кто съел шоколад?

— Мишка! — отвечает Баруцу, пожимая плечами. — Больше нет ничего.

— А кто слопал конфеты из коробки?

— Мишка! — отвечают в один голос Мицура и Баруцу.

Оказывается, они-то всё видели. Несколько раз застигнутый врасплох, мишка улепётывал от них под диван, прижимая к животу картонку со сладостями. Ребята его даже отшлёпали. Больше того — как-то раз они ему оторвали ухо.

За два года мишка умял всё малиновое, кизиловое и абрикосовое варенье, все орехи и весь шербет. Но хитрый медвежонок проглатывал не всю банку сразу, а брал понемножку, чтобы было не очень заметно. Конфеты он таскал пригоршнями всего по нескольку штук зараз и так, потихоньку, полегоньку, съедал всё.

Чтобы спасти сладости, приготовленные для детей, пришлось выселить воришку на чердак. Но всё равно мишка и сейчас ведёт себя по-прежнему. Он тайком спускается с чердака. Мы его, правда, никогда не встречали на лестнице: мишка остерегается нас, а вот ребята несколько раз видели, как он подкрадывается к буфету, раскрывает банки и коробки, всё съедает и улепётывает обратно. По-видимому, детей мишка не боится.

Невозможно было не сослать его на чердак, так как у мишки научился уплетать сахар кудрявый барашек. А за барашком и мячик стал уписывать краденое варенье, конфеты, шоколад, пироги, пряники и пирожные. Даже мишка никогда не съедал так много, как сейчас поглощают маленькие и большие мячи, расположившиеся вокруг банок с вареньем и коробок со сладостями.