Из гарема к алтарю - [27]

И не более того. Ничего такого, отчего она чувствовала бы себя обиженной и используемой еще сильнее, чем в случае с отцом.

Утро прошло за обустройством личного гарема Джохары. Она просила прислугу убрать какую-то мебель, казавшуюся ей ненужной, и распаковать коробки с ее любимыми книгами, одеждой и фотографиями. Обед прошел за дружеской беседой с Айшей и Басимой.

Днем она вышла в пригаремный сад, оценив красоту его посадок, фонтанов и скамеек. Он был больше, чем сад во Франции. Вдруг вспомнив слова Азима о свободе, Джохара подбежала к Айше с огоньком в глазах. — Айша, а можешь принести мне лопатку?

Азим весь день просидел в кабинете, несколько раз проведя встречу с Маликом и другими придворными чиновниками. Изо всех сил он пытался сосредоточиться на работе, но давалось это с трудом. Он без остановки вспоминал лучшие моменты их первой с Джохарой ночи. То и дело приходилось переспрашивать Малика о том, что тот только что сказал.

— Ты, видимо, устал, — подметил Малик, лукаво улыбаясь.

Азим отрицательно покачал головой:

— Я в полном порядке.

— Знаешь, брат. После первой брачной ночи не зазорно признать собственную усталость.

Малик говорил тепло и душевно. Это напомнило Азиму то время, когда они были не только братьями, но и близкими друзьями. Если бы не похищение и годы мучений, он бы сейчас улыбнулся и признался брату, что действительно сильно устал. И все же, если в других случаях подобные ремарки Малика, скорее, злили и раздражали его, то сейчас Азим почему-то испытывал лишь печаль.

— Признаю, я немного устал, — процедил он сквозь стиснутые зубы. — Но причина тому разница во времени с Италией, а не то, что ты подумал.

Малик улыбнулся глазами и сел напротив брата.

— Само собой.

К четырем часам Азим понял, что рабочий день окончательно не удался. Значит, нерешенные дела лучше оставить на завтра, пока он не наделал стратегических ошибок и в сердцах ни с кем не поругался. Для себя он решил пока что не искать встречи с Джохарой. Он позовет ее лишь ближе к ночи: именно так должен вести себя султан с молодой женой. Во-первых, не нужно никому показывать, что она ему нужна. Тем более что это не так. Информаторы быстро донесут об этом в пустыню, где племена и так обвиняют его в излишней европеизации. Особенно теперь, когда он женат на женщине, проведшей большую часть жизни во Франции.

И все же, распрощавшись с тремя дипломатами, Азим вышел в коридор и сам не понял, как очутился в женском крыле дворца. Последний раз он был здесь в далеком детстве, когда приходил в гарем к маме.

Такие далекие, давно забытые воспоминания: его мама в пригаремном саду, смотрит на него из темно-синей воды озера. Она умерла, когда Азиму было шесть лет, и с тех пор гарем был закрыт. Жизнь приняла новый оборот, когда его воспитанием занялся дед — человек, желавший выбить из маленького мальчика все слабости и чувства. Их с Маликом отец от горя превратился в тень, полностью потеряв интерес к сыновьям. За следующие восемь лет Азим научился быть твердым. А затем его похитили, и он познал, что такое быть твердым по-настоящему.

— Боже мой! — воскликнула служанка, открыв дверь женских покоев. Мгновенно покраснев, она отпустила низкий поклон и потупила взгляд. — Если вы ищете ее высочество…

— Да, я ищу ее.

— Она в саду.

— Спасибо.

Азим с неожиданной легкостью пошагал сквозь стеклянные двери коридора в сад, но на террасе остановился и замер.

Его жена стояла на коленях возле клумбы и отчаянно копала землю маленькой лопаткой.

— Айша, нужен еще один пакет компоста! — прокричала Джохара. — Еще нужно поставить здесь поливалки. В таком климате цветам будет не хватать воды.

Азим закрыл за собой дверь на террасу, чтобы служанки не смогли войти.

— Боюсь, что я не Айша.

— Ой! — охнула Джохара и повернулась к нему. Как ни странно, в ее глазах явственно горел огонек. Она как будто была рада его видеть. — Я не ждала тебя.

— Не ждала?

Джохара состроила рожицу.

— Басима сказала, ты позовешь меня только к ночи.

Да, это был план, о котором Азим успел забыть.

— Я хотел убедиться, что ты здесь.

Джохара улыбнулась:

— Я здесь, и со мной все хорошо.

— Работаешь, значит. — Азим кивнул на раскопанную клумбу. — Эти розы — подарок нашему государству.

Глаза Джохары округлились.

— Правда? Наверно, мне нужно было спросить разрешения. Но ты же сам сказал, что в гареме я полностью свободна. Тем более я всего лишь решила их пересадить.

— Розы мне не важны, — проговорил Азим. — Я рад, что ты нашла себе занятие. — И это было правдой. Он действительно хотел, чтобы Джохара была счастлива во дворце. — Помнится, ты говорила, что во Франции у тебя был сад.

— Да, но там я растила, в основном, медицинские травы.

— Типа тех, которые сняли мне мигрень?

— Именно.

Борясь с желанием коснуться тела Джохары, Азим взял ее за руку и отвел от клумбы к лавочке возле фонтана.

— У тебя на носу земля, — сказал он и убрал темный кусочек с носа Джохары.

— Я знаю, что выгляжу странно.

— Ты выглядишь странно, но обворожительно. Волосы Джохары были убраны вверх и обмотаны платком. Несколько непослушных локонов ниспадали ей на лоб и щеки. Азим недолго боролся с желанием поцеловать ее. Их губы соприкоснулись в приветственном поцелуе, но Азиму уже хотелось большего. Однако, едва он предпринял попытку продолжить, Джохара отпрянула назад. На ее лице читалось искреннее непонимание, между бровей образовалась складка.