Иван Сусанин - [40]
— Для того к себе и беру в оберегатели. Держи ухо востро. Завтра же и приступишь. Что же касается твоей супруги и матери, укажу им служить на поварне. Там тоже верный глаз потребен.
Сусанну и Настену отвели познакомиться с владычной поварней, а Иванка лежал на лавке в отведенной ему комнате Крестовых палат, и был весь переполнен чувствами. Вот ты и в архиерейских хоромах, Иванка. В таких расчудесных палатах, кои бы тебе и во сне не пригрезились. А что дале? Завтра ты распрощаешься с крестьянской одеждой и обувкой, будешь облачен в дорогую сряду и начнешь служить владыке. Оберегать от всяких бед и напастей. Чудеса! Разве ты за тем сюда шел, крестьянский сын? Чаял, жить с семьей в одной из владычных деревенек, коротать ночи в избенке, а днями пахать, сеять, валить дерева, ходить на сенокосные угодья, жать вызревшую ниву… Творить то, что давно привычно, что прикипело к сердцу, что творил твой отец, дед и прадед. Творить хлебушек. Пусть выстраданный, семью потами облитый, но зато такой лакомый, когда заботливая Настенка подаст в твои натруженные руки мягкий и теплый ломоть хлеба, только что вынутого из пода жаркой разомлевшей печи. Нет ничего слаще и вкуснее!.. И всему тому боле не бывать?! Быть сторожевым псом владыки!
Не по нутру Иванке такая служба. Помышлял о том изречь святителю, но почему-то не хватило духу. Владыка говорил неукоснительным языком, да и он, Иванка, должен был еще в Ярославле скумекать, что святитель зовет его не за сошенькой ходить, а быть его служкой. «Я б, за твой подвиг, с превеликой охотой в епархию тебя взял, и не пашню орать, а при себе держать, дабы оберегал меня от всяких напастей». Сии слова ты, Иванка, пропустил мимо ушей, а владыка-то на полном серьезе сказывал. Вот теперь и быть его служкой. Почему сразу не отрешился?.. Уж слишком неуклонно сказывал владыка. Поперек молви — владыка вспылит и в кандалах к Годунову отправит. Надо перетерпеть, а уж потом, при удобном случае, в деревеньку попроситься. А пока надо к матери с Настенкой наведаться. Как они там?
Иванка распахнул сводчатую дверь и тотчас увидел перед собой гривастого священнослужителя в подряснике.
— Куда направился, молодец?
Голос сухой, неприязненный. Приближенные владыки крайне настороженно отнеслись к «чудачеству» святителя. Привадил к себе какого-то сиволапого мужика, неведомо откуда свалившегося, посулил ему золотые горы и дармовую трапезу, да еще его бабам повелел быть на Сытенном дворе.
— Хочу мать и жену проведать. Чу, они на поварне.
Церковный чин окинул Иванку насмешливым взглядом.
— Так в лаптях и пойдешь?
— А чего, божий человек? Лапти — самая надежная обувка, пят не обобьют.
— Ты зубы не скаль! По владычному двору в лаптях не ходят.
— Так сапоги подавай. Щеголем пройдусь.
— Я тебе не слуга, — покривился «божий человек». — Жди. Допрежь, надо у владыки осведомиться.
Ждать пришлось битый час. Наконец молодой служка принес Иванке сапоги из замши и темно-синий кафтан.
— Меня Неверкой кличут. Облачайся. Ныне красавцем будешь… Не тесен кафтан? Эк, в плечах-то раздался. Богатырище! И впрямь тесен. Но ничего, завтра в другом будешь щеголять. Девкам на загляденье, когда в соборный храм пойдешь.
Служка оказался развеселым, бойким на язык парнем, чему немало подивился Иванка. Он-то думал, судя по надменному гривастому попу, что все слуги архиепископа суровые, сумрачные люди.
— Владыка повелел показать тебе, Ивашка, весь Сытенный двор, даже медовуши. Повезло! Авось и нам дед Михей поднесет. Пошли!
Сытенный двор стоял позади владычных палат. Тут было людно, сновали винокуры, медовары и бочкари, стряпчие, хлебники и калачники; с подвод носили в погреба, поварни и ледники мясные туши, меды и вина, белугу, осетрину, стерлядь просоленную, вяленую и сухую, вязигу, семгу и лососи в рассоле, икру черную и красную в бочках, белые грузди, рыжики соленые, масло ореховое, льняное, конопляное и коровье, сыры, сметану, яйца…
У Иванки в глазах зарябило от обильной владычной снеди.
— Не бедствует, святый отче.
— А чего ему в нищете ходить, Ивашка? Наш владыка один из самых богатых, опричь московского митрополита. У него, чу, одних крестьян боле пяти тыщ.
К парням подошел стрелец в белом суконном кафтане с голубыми петлицами по груди. Через плечо перекинута берендейка[127], у пояса — сабля в кожаных ножнах. (Пищаль и бердыш оставил в караульной избе). Глаза зоркие.
— С кем идешь, Неверка?
— Зело чутко бдишь, стрельче. Молодцом! Доложу святителю. Чару тебе поднесет и новый кафтан за верную службу. Опаски не держи, то — по приказу самого владыки.
— Ну-ну, — кивнул стрелец и, пытливо оглядев двор, удалился в караульную избу.
— Найдем допрежь деда Михея.
Его нашли в одном из подвалов. На каменных стенах горели в поставцах факелы. Среди бочек, кадей и чанов суетились несколько работных людей. Духовито пахло медами.
— Гость к тебе, дед Михей! — оживленно воскликнул Неверка, подойдя к невысокому, сутуловатому медовару с пышной седой бородой. Тот мельком глянул на Иванку и вновь склонился над чаном, поводя в нем саженной деревянной лопатой.
— Гость, грю!
Дед сердито отмахнулся.
Замыслов Валерий — известный писатель, автор исторических романов. В первой книге "Иван Болотников" рассказывается о юности героя, его бегстве на Дон, борьбе с татарами и походе на Волгу. На фоне исторически достоверной картины жизни на Руси показано формирование Ивана Болотникова как будущего предводителя крестьянской войны (1606–1607 гг.).
Эта книга писателя Валерия Замыслова является завершающей частью исторического романа об Иване Болотникове.
Третий роман цикла «Святая Русь» «Полководец Дмитрий» или «Сын Александра Невского» сообщает о сыне Александра Невского Дмитрии, победившем Ливонский орден в сражении под Раковором, которое западные учёные называют предвестником Грюнвальдской битвы. За цикл романов в трёх томах «Святая Русь» Валерий Замыслов постановлением губернатора Ярославской области был награждён литературной премии им. И. З. Сурикова первой степени. .
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В романе «Горький хлеб» В. Замыслов рассказывает о юности Ивана Болотникова.Автор убедительно показывает, как условия подневольной жизни выковывали характер крестьянского вождя, которому в будущем суждено было потрясти самые устои феодально‑крепостнического государства.
Вместо аннотацииИсторики, краеведы, писатели и журналисты, исследователи эпохи ХYIII столетия дают Ваньке Каину (Ивану Осипову, родившемуся в деревне Иваново (или Ивановке), Ростовского уезда Ярославской губернии) разные оценки: «великий авантюрист», «не коронованный король московского преступного мира», «добрый молодец, защитник простого народа от господ», «удалой атаман волжской вольницы», «легендарная личность, не менее известная, чем, скажем, Стенька Разин, Гришка Отрепьев или Емелька Пугачев», «чуть ли не глава столичного Сыскного приказа», «безнравственный русский гений», и … «самый знаменитый ярославский писатель ХYIII века», так как многие старинные песни, как то «Не шуми мати зеленая дубравушка, «Ах, тошно мне, доброму молодцу, тошнехонько, «Вниз по матушке по Волге» и другие (всего около 54-х) известны в народе под именем Каиновых.«Его натура ослепительна, а жизнь легендарна.
Роман Дмитрия Конаныхина «Деды и прадеды» открывает цикл книг о «крови, поте и слезах», надеждах, тяжёлом труде и счастье простых людей. Федеральная Горьковская литературная премия в номинации «Русская жизнь» за связь поколений и развитие традиций русского эпического романа (2016 г.)
Роман «Испорченная кровь» — третья часть эпопеи Владимира Неффа об исторических судьбах чешской буржуазии. В романе, время действия которого датируется 1880–1890 годами, писатель подводит некоторые итоги пройденного его героями пути. Так, гибнет Недобыл — наиболее яркий представитель некогда могущественной чешской буржуазии. Переживает агонию и когда-то процветавшая фирма коммерсанта Борна. Кончает самоубийством старший сын этого видного «патриота» — Миша, ставший полицейским доносчиком и шпионом; в семье Борна, так же как и в семье Недобыла, ощутимо дает себя знать распад, вырождение.
Роман «Апельсин потерянного солнца» известного прозаика и профессионального журналиста Ашота Бегларяна не только о Великой Отечественной войне, в которой участвовал и, увы, пропал без вести дед автора по отцовской линии Сантур Джалалович Бегларян. Сам автор пережил три войны, развязанные в конце 20-го и начале 21-го веков против его родины — Нагорного Карабаха, борющегося за своё достойное место под солнцем. Ашот Бегларян с глубокой философичностью и тонким психологизмом размышляет над проблемами войны и мира в планетарном масштабе и, в частности, в неспокойном закавказском регионе.
Сюжетная линия романа «Гамлет XVIII века» развивается вокруг таинственной смерти князя Радовича. Сын князя Денис, повзрослев, заподозрил, что соучастниками в убийстве отца могли быть мать и ее любовник, Действие развивается во времена правления Павла I, который увидел в молодом князе честную, благородную душу, поддержал его и взял на придворную службу.Книга представляет интерес для широкого круга читателей.
В 1977 году вышел в свет роман Льва Дугина «Лицей», в котором писатель воссоздал образ А. С. Пушкина в последний год его лицейской жизни. Роман «Северная столица» служит непосредственным продолжением «Лицея». Действие новой книги происходит в 1817 – 1820 годах, вплоть до южной ссылки поэта. Пушкин предстает перед нами в окружении многочисленных друзей, в круговороте общественной жизни России начала 20-х годов XIX века, в преддверии движения декабристов.