Иван Кожедуб - [6]

Молодежь – на самолет!

Покорение неба стало заветной мечтой юноши в конце 1930-х годов. И в своих мечтах он был не одинок: в СССР был очень популярен лозунг «Молодежь – на самолет!». Тысячи парней и девушек просто бредили небом. Не был исключением и Иван. В аэроклубе Осовиахима, куда он принес заявление с опозданием, Кожедубу сказали, что документы подать еще можно: к летной практике допустят, если парень догонит остальных учеников и сдаст наравне с ними все экзамены по теории. Условия были нелегкие, но решение было принято. На следующий день Иван все-таки подал в аэроклуб заявление, подкрепленное путевкой комитета комсомола и всеми нужными документами, и с нетерпением стал ждать ответа. За дни ожидания он внимательно прочел книги и статьи о подвигах отважной семерки летчиков, первых Героях Советского Союза: М. Водопьянова, И. Доронина, Н. Каманина, С. Леваневского, А. Ляпидевского, В. Молокова, М. Слепнева, о первой воздушной экспедиции на Северный полюс. В те времена летчики в СССР были не просто героями – их боготворили и, случалось, в буквальном смысле слова носили на руках. А встречи с героями-летчиками собирали огромные зрительные залы. Прочел Иван и статьи об истории авиации, об успехах советской авиационной промышленности, созданной в годы первой пятилетки. Большое впечатление произвела на юношу книга Валерия Чкалова о перелете через Северный полюс на самолете АНТ-25.

Неделя промчалась в каждодневных занятиях. Кожедуба все-таки вызвали в аэроклуб и дали направление на медицинскую комиссию. Врачи долго простукивали, прослушивали и осматривали молодого человека. Наконец председатель комиссии, пожилой доктор с седой бородой, сказал, похлопав Ивана по плечу: «Здоровье богатырское. Годен». А спустя еще два дня Иван Кожедуб был зачислен в аэроклуб. Но о своем намерении летать, а не овладевать рабочей профессией, как было в свое время решено на семейном совете, юноша ничего не сказал ни отцу, ни братьям – заранее знал, что они будут против аэроклуба. «Вы много пропустили, – сказал комиссар, – придется догонять товарищей». В конце концов дома все утряслось, но вот в аэроклубе Кожедуба ожидали первые трудности: чтобы стать летчиком, надо было хорошо усвоить теорию полетов. «Летчик должен знать и любить теорию, – объяснил Кожедубу начальник летной части, начлет. – Без нее в воздух не поднимешься». Комиссар спросил, что привело Ивана в аэроклуб. Узнав, что парень решил без отрыва от обучения в техникуме приобрести летную специальность, он сказал: «Это правильно. Сейчас, когда так сложна международная обстановка, наша молодежь, как никогда, должна быть готова к защите Родины». Тогда юные учлеты не догадывались, что Европа уже стоит на пороге Второй мировой войны. Их комиссары, кстати, тоже знали далеко не все – верховное командование тщательно скрывало истинное положение дел, а официально Германия считалась другом Советского Союза.

Совмещать учебу в техникуме и в аэроклубе действительно оказалось нелегко. С девяти до трех шли занятия в техникуме, а с пяти – в аэроклубе. Но ни одной лекции в техникуме, ни одного занятия в аэроклубе Иван Кожедуб не пропустил. Кроме того, он по-прежнему оформлял стенгазету в техникуме. На домашнюю подготовку оставались выходные дни, поздний вечер, раннее утро. А по утрам, как всегда, Иван тренировался в спортзале техникума. Он по-прежнему увлекался легкой и тяжелой атлетикой, участвовал в студенческих соревнованиях. Утренние тренировки постепенно вырабатывали у него не только быстроту и выносливость, но упорство и настойчивость. Они закаляли юношу, помогали выдерживать большие нагрузки.

Во время учебы Ивана после долгой болезни скончалась его мать, после похорон отец перебрался в Шостку и поселился в общежитии. С тех пор, по воспоминаниям самого Кожедуба, в родное село его тянуло все реже: ведь без мамы дом опустел…

После экзаменов по теории авиации и авиатехнике студентов-учлетов наконец вывезли на аэродром. Их разделили на летные группы. Группа, в которую попал Иван Кожедуб, была четвертой по счету и состояла из двенадцати учлетов. На каждую группу был выделен самолет, во главе каждой стоял инструктор. Учлеты уже знали, что от него во многом зависит их будущее, их «почерк» в воздухе. Во время подготовки к экзаменам к ним иногда заходили летчики-инструкторы. Но инструктора группы, в которую попал Иван, Александра Семеновича Калькова, студенты пока не видели: он еще не вернулся из отпуска. Кальков, прежде модельщик киевского завода «Ленинская кузница», в авиацию пришел в 1933 году, был военным летчиком, отлично владел техникой пилотирования. Говорили, что он хороший методист, один из лучших инструкторов: умелый, опытный, требовательный, даже придирчивый – спуску не даст. Человек он прямой – о недостатках скажет резко, без обиняков. «В воздухе всякое бывает, – говорил позже своим ученикам Кальков. – Запомните: во-первых, тщательно контролируйте машину перед вылетом, чтобы неприятных происшествий было меньше; во-вторых, в полете сохраняйте полное спокойствие. Делайте все по порядку, не спеша, но поторапливаясь».