Иван Грозный - [455]

– Видите... видите! Бирюза в моей руке бледнеет... Она теряет свой яркий цвет... Это знак!.. Я скоро умру.

Иван Васильевич в испуге бросил камень в ларец.

Бояре стали уверять, что бирюза остается тою же, что и была, что царю так кажется!..

Некоторое время царь сидел молча, откинувшись на спинку кресла, с опущенными веками. Очнувшись, он тихо сказал:

– Достаньте мне мой царский посох.

Посох подали.

– Это рог единорога, украшенный алмазами, сапфирами, изумрудами... Я их купил за семь десятков тысяч фунтов стерлингов у Давыдки Говера. Выходец он был из Аугсбурга...

Царь говорил медленно, немного охрипшим голосом, словно в бреду.

– Поймайте мне пауков... Ну, скорее!

Обратившись к своему врачу Иоганну Лоффу, царь приказал ему выцарапать на столе круг.

Когда принесли в коробочке пауков, Иван Васильевич сказал:

– Положите их в этот круг.

Сначала положили одного паука, потом другого: оба паука замерли, а третий убежал из круга. Царь согнулся над столиком, стал пристально вглядываться в пауков.

– Поздно! – покачал в унынии головой он. – Это уже меня не спасет. Я загадал на пауков.

Посидев в раздумье с закрытыми глазами, он сказал:

– Да, я на пауков загадал... И они тоже говорят мне о смерти. Ну что ж, пускай! А пока жив, – я царь. Бойтесь меня!

Опять он вынул из ларца горсть драгоценных каменьев. В хмурой задумчивости разложил их на столе.

– Что вы тут видите? – воскликнул он. – Вы ничего не видите! Вот алмаз, самый драгоценный из восточных камней. Я никогда не любил его. Он сдерживает ярость и сластолюбие. Он внушает нам жить в целомудрии и воздержании... Мне трудно давалось то... Я возненавидел его.

Царь громко рассмеялся.

– Смотрите на меня! Перед вами в самом деле великий грешник! Он почитал грех своим долгом... Праведники наводили тоску на него, и немало он погубил их... Я открываю вам, презренным льстецам, душу свою... Смотрите в нее, содрогайтесь!.. Как в морской пене, с наслаждением купался в ярости против недругов своих... В утехах сладострастья я видел источник своей силы, своей дерзости. А вот алмаз. Этот камень, как глаз непорочного ангела, смотрит на меня... Вы знаете, что такое алмаз? Малейшая частица его может отравить лошадь, если дать ей его в питье. Обманщик!

Царь со злобою бросил алмаз в ларец и тотчас схватил крупный рубин.

– Этот камень совсем иное... В нем есть огонь, оживляющий сердце... Он делает сильным мозг, дает бодрость и память человеку, очищает испорченную кровь... Была у меня одна наложница, черничка, и грешная и невинная, как моя Анастасия... Она любила этот камень. Я подарил ей один рубин, который для нее окружили жемчугом... Она сказала, что и умрет с ним на груди.

Опять царь отвалился на спинку кресла, закрыв глаза и тяжело дыша...

– Анастасия!.. – прошептал он. – Прости!.. Скучно было мне... Худо на душе... Прости! Я – твой! Ничей!

Обернувшись к боярам, он строго сказал:

– Зажмите уши!

Бояре зажали уши. Царь прошептал:

– Ее я сравнивал с тобой! Прости!

Через некоторое время царь вновь склонился над разложенными на столе драгоценными каменьями, приказав боярам открыть уши.

– Изумруд, – сказал он, указывая на зеленый камешек в своей руке. – Этот камень радужной породы – враг всякой нечистоты. Испытайте его: если мужчина и женщина живут друг с другом в распутстве и около них этот камень – он лопается... Я сторонился его, Александра его не любила... Что вы смотрите на меня?! Да, вы ее не знаете... Многого вы о своем царе не знаете, зато он все знает о вас... Пошлите Шуйскому Ваське этот камень, у него блудница живет в гридне...

Царь ядовито захихикал. Остановившись, низко склонив голову, задумался.

– Рыжий бес... Похотлив и хитер!.. Пролаза! Подальше от него надобно быть моему сыну – праведнику Федору, – сказал он как бы про себя. – Велю приделать Шуйскому хвост и выгоню его из Кремля в лес... Пускай скачет, как леший, за ведьмами!

Все в угоду царю, вместе с ним, громко рассмеялись.

– Ну, Бог с ним! – махнул рукой царь. – Кто из нас без греха?! Вот, глядите, – это сапфир. Я его очень люблю. Он охраняет, дает храбрость, бесстрашие, он веселит сердце, услаждает, пленяет глаза, прочищает зрение, удерживает приливы крови, укрепляет, восстанавливает силы.

Немного помолчав, Иван Васильевич сказал упавшим голосом:

– Изменил он мне!.. Я теряю силы, а он не помогает. Не нужен теперь он мне. Будь проклят он! Изменник.

Царь с негодованием бросил его на пол.

Бояре кинулись поднимать.

– Что вы бросаетесь! Словно голодные псы на кость... Бояре вы, а не конюхи. Не могу видеть я того позора! С такими боярами Московское царство должно унизиться. Слава Богу, иноземцы сего не видели... Поглядите на их вельмож... Да у них брадобреи и те индейским петухом ходят... А кто хуже: они или мы?! Ну, отвечайте!

Никто не решался ответить царю. Тогда он, ударив себя в грудь, крикнул:

– Мы!.. Мы – лучше! Разве вы не знаете того?!

Он долго сидел взволнованный, тяжело дыша, беспокойно ворочаясь в кресле.

– Я слабею, – едва слышно проговорил он. – Унесите меня. Больше не могу.

На следующий день царь Иван с утра в присутствии царевича Федора собрал у себя ближних бояр. Пригласил и митрополита.