Иван Бровкин на целине - [16]

— Не знаешь ли, дружок, какая дорога ведёт в совхоз «Молодёжный»?

— Все дороги здесь ведут в «Молодёжный», — отвечает Барабанов. — Но самый кратчайший путь — это сесть ко мне в машину.

— Покорнейше благодарю. В долгу не останусь, — и Захар Силыч, открыв дверцу машины, садится рядом с Барабановым.

Машина несётся по степи.

— Вот степь, как море! — говорит Захар, оглядываясь вокруг. — Только куда скучнее.

— Почему — скучнее? — спрашивает Барабанов.

— Не бывает штормов, бурь не бывает…

— Приедете к нам зимой, увидите такие штормы и бури, что на море и не приснятся.

Захар, вытянув шею, всматривается вдаль. Он видит огромное озеро, окаймленное высокими кудрявыми деревьями; за ним высится какое-то сооружение, напоминающее дворец…

— Ага! — говорит уже обрадованный Захар. — Вот это, наверно, совхоз «Молодёжный»?

— До совхоза ещё сорок километров, — отвечает Барабанов.

— А это что? — и Захар Силыч указывает на виднеющиеся вдали озеро, лес и дворец.

— Это мираж, обычный мираж Оренбургских степей…

Захар Силыч смущён. Он неоднократно открывает и закрывает глаза, и перед его взором непрестанно вырисовывается мираж.

— Шутишь… Разве не видишь: вот озеро, вот лес, вот дома…

— Конечно, вижу, — улыбается Барабанов. — Это всё скоро исчезнет. Смотрите внимательно, — и он прибавляет газу.

Машина понеслась быстрей.

Захар пристально всматривается, и видение постепенно тает: сначала исчезают дома, потом деревья и, наконец, озеро…

— Тьфу! Нечистая сила, — злится Захар.

— А вы говорите, что в степи скучно. Подождите, ещё такие художества увидите, куда там ваше море… — И Барабанов, взглянув на Захара, спрашивает: — Вы что? Работать в совхоз?

— Никак нет, — отвечает Захар. — Пока я служил во флоте, моя невеста сбежала в «Молодёжный». Вот еду водворять её на место, к себе в деревню. А ты что, тоже в совхозе работаешь?

— Работаю, — отвечает Барабанов.

— Ну как? Доволен?

— Ничего, — уклончиво отвечает Барабанов.

— А как насчет… — и Захар потер пальцами, — заработков?..

— Неплохо.

— А насчет халтуры?.. — и Захар делает неопределенный жест.

— С халтурой хуже, — улыбаясь, отвечает Барабанов. — Но… иногда бывает. Насчет этого в совхозе очень строго.

— Наверно, директор — собака?

— Чёрт его знает, может, и собака… А у вас какая специальность?

— Я — механик. Могу быть шофёром, трактористом, комбайнёром. Могу кое-что и по ремонту…

— Значит, невесту забирать едете. А как её звать?

— Полина Кузьминична, она по торговой линии.

— А-а! Полина Кузьминична! А вы, случайно, не Захар Силыч будете?

— Он самый! — восклицает Захар и дружески хлопает Барабанова по плечу.

— Да… жестокий вы, оказывается, человек, Захар Силыч…

— Как это — жестокий? — удивляется Захар.

— Заставляете страдать девушку.

— Ничего, это на пользу, — отвечает Захар, — товарищ… Как тебя по имени?

— Сергей Владимирович.

— Ничего, Серёженька, — Захар снова хлопает Барабанова по плечу. — Любить крепче будет… С бабами так и надо.

— Может, покуда вы плавали, она замуж вышла? — с улыбкой спрашивает Барабанов.

— Этого быть не может! — убеждённо говорит Захар. — Моя Полиночка за другого не пойдёт. Я-то её хорошо знаю, — она меня никогда не подводила! Я на ней женюсь — и амба! Моё слово закон; она это знает. Пора пришвартовываться, надо бросать якорь.

— Пришвартовывайтесь к нам.

— К вам? — морщится Захар. — Рыба ищет где глубже, а человек — где лучше. Понимаешь, Серёжа, такое положение… а ты говоришь, что у вас… — он опять сделал неопределенный жест левой рукой, — с этим не все благополучно… Расходы были большие… Понимаешь, я сейчас вроде как на мели. Разные города, разные страны… разные напитки: английский виски, ямайский ром, испанский херес, французское шампанское… разные джины, коньяки, бургундские и тому подобные квасы… А всё это денег стоило. И вот возвращаюсь гол как сокол. Сам понимаешь — без халтуры не обойдёшься!

— Значит, любите выпить?

— Как тебе сказать, — отвечает Захар Силыч. — А ты что, не любишь, что ли? Святоша! — и, смеясь, ударяет Барабанова по спине. — Какой шофёр не любит выпить! Ты кого возишь?

— Разных…

— Это хорошо… так выгоднее, — деловито замечает Захар.

Машина подъехала к совхозу. Открылся большой, красивый посёлок «Молодёжный».

— Это «Молодёжный»? — спрашивает Захар.

— Да, «Молодёжный», — отвечает Барабанов.

Они свернули на центральную улицу, по обе стороны которой расположились красивые одноэтажные домики с широкими окнами и палисадниками, а в них цветы и зелёные пирамиды молодых тополей.

— Ну, как? Ваша деревня лучше? — спрашивает Барабанов Захара.

— Чьи эти дома?

— Новосёлов, — отвечает Барабанов. — А вот и дом Полины Кузьминичны.

Машина останавливается у маленького нарядного знакомого нам домика Полины.

Захар удивлённо смотрит.

— Она что, Полина… арендует?..

— Почему — арендует. Это её собственный дом.

— Врёшь!

— Ей-богу, собственный… — смеётся Барабанов.

Выходя из машины, Захар подходит к дому. Дверь закрыта. Он с силой стучит.

Барабанов тоже вышел из машины.

— Нет её дома. Наверно, на работе.

Захар, как настоящий хозяин, проверяет оконные рамы, постукивает по стенам, заглядывает через кружевные занавески, стараясь разглядеть, что там внутри.