Иван Берладник. Изгой - [158]
Больше служба его не интересовала. Одна мысль билась в голове - подойти, заговорить, назначить встречу. И не выдержал - кивком головы подозвал ближнего боярина:
- Попадье Анастасии передай весть - княгиня её велела разыскать, чтобы она непременно сегодня была в терему. Зашла бы до вечерни. Скажи!
Боярин кивнул, стал осторожно проталкиваться к Настасье. Краем глаза Ярослав следил, как она выслушала речь боярина, как кивнула и закрестилась, глядя на иконостас, ибо в этот миг священник провозгласил здравицу. И сердце Ярослава запело вместе с хором - придёт, придёт!
Долго потом он не находил себе места - мерил шагами горницу в терему, прислушиваясь к шагам за дверями. Угадал её лёгкие быстрые шажки и замер, прижимая руку к сердцу.
Она вошла живо, не ожидая увидеть здесь князя, и смутилась, очевидно, решив, что повернула не туда. Поклонилась, складывая руки на груди:
- Прощения прошу, свет мой княже!
- Нет-нет, погоди, постой! - воскликнул Ярослав, шагнув к ней. - Не спеши…
- Княгиня меня кликала…
- То не княгиня - то я велел тебя позвать. Прости, что солгал, но сил моих более нет!
Настасья удивлённо захлопала ресницами.
- Сил моих нет, - Ярослав быстро подошёл вплотную, любуясь её лицом. - Ночами мне снишься. А сегодня в церкви, как ты вошла, - я сразу почуял. Люба ты мне, Анастасия Григорьевна…
Больше всего на свете боялся князь, что вот-вот она развернётся и уйдёт или бросит в лицо что-нибудь о верности княгине, данной пред алтарём и о нарушении заповедей Господних. Торопясь, пока не сказала и слова, зачастил:
- Ведаю, что законы нарушаю, но ведь сердцу не прикажешь. И, ежели можно было, давно бы с Ольгой Юрьевной расстался, ибо даже дети нас не связывают боле. Подле неё сердце изболелось, а ты для меня - как лучик солнца. Душою возле тебя оттаиваю, веришь, нет ли? И, коли не люб, так и скажи - я ни словом, ни делом не обижу. Только молви - не противен ли я тебе?
Не поднимая глаз, Настасья тихо покачала головой. Ярослав, осмелев, коснулся её плечей, стиснул, за локти притягивая к себе.
- Так, может, - севшим внезапно голосом промолвил он, - скажешь хоть слово?
Женщина подняла голову, бросила взгляд на окно. На миг Ярослава поразила тоска, что сверкнула в её глазах, но потом Настасья вздохнула и еле слышно молвила:
- Увидят… греха не оберёшься…
- Не увидят, - Ярослав решительно накинул крюк на щеколду. - А пусть бы и увидели. Я не молвы боюсь, а того, что ты мне откажешь…
- Князю-то отказать…
- Не князю! Я как человек тебя спрашиваю!
- Как человеку и отвечаю - кто ж откажет?…
Она наконец подняла глаза - спокойные, послушные, и Ярослав потерял голову. Обхватив женщину руками, прижался к её сильному податливому телу, потянулся губами к губам. Она сперва слабо сопротивлялась, пыталась оттолкнуть, лепетала бессвязно: «Как же можно? Что ты делаешь-то?… Я мужняя жена, а ты…» Но голос срывался, стремясь удержать равновесие, она вцепилась в плечи князя, а тот отклонил её так, что голова беспомощно запрокинулась, убрус слетел с волос, открыв сложенные венцом косы, и стал исступлённо целовать шею и ключицы. Настасья слабела под его поцелуями, теряла голову от жарких слов, что он шептал в полубреду. Ноги её подгибались, она уступала…
Князь овладел ею тут же, бросив на устланный ковром пол, как победитель законную добычу. Торопился насладиться победой, и Настасья утратила скованность, прося не останавливаться, и ещё, и ещё…
Потом они долго лежали, отдыхая. Настасья тихо гладила встрёпанные волосы Ярослава, тот с удовольствием дышал запахом её вспотевшей кожи.
Наконец женщина пошевелилась, пытаясь выбраться из-под тела любовника.
- Куда ты? Почто?
- Негоже так-то, - она всё-таки освободилась, стала приводить себя в порядок. - Услышали небось.
- Я всех нарочно отослал. А кто слово скажет - поплатится за длинный язык!
- Всё одно - негоже так! - вздохнула женщина. - Пойду я?
- Погоди! Ты у меня свет в окошке! Единственная моя! - Ярослав, привстав, схватил её за подол. - Лишь тебя люблю!
- А княгиня? Ей ли не больно от того?
- Больно? Она мне больнее сделала! Первая изменила данному слову. В монастырь ей давно пора. Тягостно мне с нею. Ложе супружеское наше холодно и пустует давно. Не уходи!
Он смотрел так моляще, снизу вверх, что Настасья снова опустилась на колени, взяла в ладони его лицо и поцеловала первая.
Нескольких дней не прошло, как постучал в ворота княжьего терема гонец. Изумлённый Ярослав глазам своим не поверил, когда увидал императорскую печать - Мануил Комнин никогда никому не писал просто так, а его приближенные тем более. Ещё невероятнее была сама весть. Но строки греческого письма, на которые он уставился, не в силах поверить написанному, извещали, что на границе с Империей недавно было разгромлено большое войско берладников. В числе пленных оказался некто, назвавшийся Иваном Ростиславичем Берладником, князем Звенигорода и Малого Галича и дальним сродственником Ярослава Владимировича, известного под прозванием Осмомысл. Император Мануил Комнин - извещало письмо - заинтересован в землях Нижнего Подунавья. Князь же Иван есть владетель сих земель. И, ежели Ярославу Осмомыслу будет угодно, то с сими землями и их князем император желает поступить к обоюдному согласию. И либо забрать их под себя, либо…
Об одном из самых могущественных правителей Древней Руси, великом галицко-волынском князе Романе Мстиславиче (1155-1205) рассказывает новый роман современной писательницы Г. Романовой. Один из самых могущественных правителей-полководцев XII века, великий галицко-волынский Роман Мстиславич, в письмах называл себя «русским королём». Автор знаменитого «Слова о полку Игореве» так писал о князе Романе Мстиславиче: «А Ты, Славный Роман! Храбрая дума на подвиг тебя зовёт. Высоко взлетаешь ты в отваге, словно сокол, на ветрах парящий, что птицу в ярости хочет одолеть.
Плох тот студент, который не мечтает стать ректором. Плох тот некромант, который не мечтает стать Темным Властелином. Выпускнику Колледжа Некромагии Згашу Груви не грозит ни то ни другое. Ему предложили работу помощника некроманта в маленьком городке. Здесь живут маленькие люди со своими маленькими проблемами. Здесь не творится история, не вершатся судьбы мира. Но даже здесь есть место подвигу, чести, дружбе и… любви.
Представьте себе, что вы — молодой, подающий надежды наследник древнего рода. И представьте, что судьба именно на вас решила поставить большой жирный крест. То есть все вроде бы при деле, и только вы сидите в четырех стенах в фамильном замке и с грустью наблюдаете за тем, как проходит молодость. Что же делать? Ведь ваш род издавна славился неукротимым нравом и талантом влипать во всякие неприятности! Хватайтесь за любую возможность как-то изменить свою жизнь, ринувшись очертя голову по первому зову судьбы навстречу подвигам, славе, опасностям, любви.
Однажды происходит невозможное. Рушится привычный мир. Сменяются эпохи. Орк становится императором эльфов. Оставшиеся в живых эльфы готовы убивать друг друга ради власти. Орден Видящих готовит переворот, дабы посадить на трон своего кандидата. А в старой заброшенной башне Ордена набирает силу единственный, кто может остановить жаждущих мести волшебниц. Тот, чье существование, по общему мнению, невозможно, — НЕВОЗМОЖНЫЙ МАГ.
Целую вечность Радужный Архипелаг — государство эльфов и Земля Ирч — империя орков пытаются завладеть Золотой Ветвью, мифическим артефактом, на обладание которым претендуют оба народа. В этой схватке хороши все средства.На узких тропах войны судьба столкнула двоих — юную эльфийскую волшебницу из могущественного Ордена Видящих, и знатного орка, ставшего изгоем за верность родовым традициям. Ей предстоит по-новому взглянуть на себя и на мир, ему — пройти через боль потерь, сломать стереотипы и объединить вокруг себя представителей других рас и народов.
Раз в двенадцать лет небеса темнеют от закрывающих солнце перепончатых крыльев. Раз в двенадцать лет орды огнедышащих чудовищ с северных гор атакуют равнины, сея смерть и разрушение. Раз в двенадцать лет наступает Год Дракона – новый виток нескончаемой войны. В постоянной готовности к сражениям Орден Драконоборцев в закрытой школе учит юношей сражаться с драконами. В один прекрасный день порог обители переступает юный рыцарь Готик. Ему предстоит узнать много нового не только о себе, но и об извечных врагах человечества – драконах.
Иван Стаднюк — автор известных книг «Люди с оружием», «Человек не сдается», «Люди не ангелы».Первая книга романа «Люди не ангелы», вышедшая в «Молодой гвардии» в 1963 году, получила признание критики и читателей как талантливая и правдивая летопись советского поколения украинского села Кохановки, пережившего годы коллективизации и подъема, а также репрессии, вызванные культом личности, но не поколебавшие патриотизма героев.Во второй книге романа «Люди не ангелы» Иван Стаднюк также художественно и правдиво прослеживает послевоенные судьбы своих героев и современные перемены в жизни села Кохановки.
Младший брат известного государственного деятеля XVI века Алексея Адашева Даниил участвовал в Казанских походах, командовал передовым полком в ливонской войне, отражал набеги крымских татар. Однако судьба храброго воеводы оказалась трагичной: когда гнев Ивана Грозного внезапно обрушился на бывшего фаворита, Даниил вместе с братом сложил голову на плахе…Одному из крупнейших военачальников XVI века, участнику Ливонской войны и войн с крымскими татарами, воеводе Даниилу Фёдоровичу Адашеву (?–1561) посвящён новый роман известного писателя-историка А. Антонова.
Эта история произошла в реальности. Её персонажи: пират-гуманист, фашист-пацифист, пылесосный император, консультант по чёрной магии, социологи-террористы, прокуроры-революционеры, нью-йоркские гангстеры, советские партизаны, сицилийские мафиози, американские шпионы, швейцарские банкиры, ватиканские кардиналы, тысяча живых масонов, два мёртвых комиссара Каттани, один настоящий дон Корлеоне и все-все-все остальные — не являются плодом авторского вымысла. Это — история Италии.
В книгу вошли два романа ленинградского прозаика В. Бакинского. «История четырех братьев» охватывает пятилетие с 1916 по 1921 год. Главная тема — становление личности четырех мальчиков из бедной пролетарской семьи в период революции и гражданской войны в Поволжье. Важный мотив этого произведения — история любви Ильи Гуляева и Верочки, дочери учителя. Роман «Годы сомнений и страстей» посвящен кавказскому периоду жизни Л. Н. Толстого (1851—1853 гг.). На Кавказе Толстой добивается зачисления на военную службу, принимает участие в зимних походах русской армии.
В книге рассматривается история древнего фракийского народа гетов. Приводятся доказательства, что молдавский язык является преемником языка гетодаков, а молдавский народ – потомками древнего народа гето-молдован.
Герои этой книги живут в одном доме с героями «Гордости и предубеждения». Но не на верхних, а на нижнем этаже – «под лестницей», как говорили в старой доброй Англии. Это те, кто упоминается у Джейн Остин лишь мельком, в основном оставаясь «за кулисами». Те, кто готовит, стирает, убирает – прислуживает семейству Беннетов и работает в поместье Лонгборн.Жизнь прислуги подчинена строгому распорядку – поместье большое, дел всегда невпроворот, к вечеру все валятся с ног от усталости. Но молодость есть молодость.
Юрий Долгорукий известен потомкам как основатель Москвы. Этим он прославил себя. Но немногие знают, что прозвище «Долгорукий» получил князь за постоянные посягательства на чужие земли. Жестокость и пролитая кровь, корысть и жажда власти - вот что сопутствовало жизненному пути Юрия Долгорукого. Таким представляет его летопись. По-иному осмысливают личность основателя Москвы современные исторические писатели.
О жизни и деятельности одного из сыновей Ярослава Мудрого, князя черниговского и киевского Святослава (1027-1076). Святослав II остался в русской истории как решительный военачальник, деятельный политик и тонкий дипломат.
Новый роман известного писателя — историка А. И. Антонова повествует о жизни одной из наиболее известных женщин Древней Руси, дочери великого князя Ярослава Мудрого Анны (1025–1096)
Время правления великого князя Ярослава Владимировича справедливо называют «золотым веком» Киевской Руси: была восстановлена территориальная целостность государства, прекращены междоусобицы, шло мощное строительство во всех городах. Имеется предположение, что успех правлению князя обеспечивал не он сам, а его вторая жена. Возможно, и известное прозвище — Мудрый — князь получил именно благодаря прекрасной Ингегерде. Умная, жизнерадостная, энергичная дочь шведского короля играла значительную роль в политике мужа и государственных делах.