Иудейский вопрос - [2]
Обыкновенно говорят, что история повторяется. Нет, она не повторяется. По крайней мере, «иудей» – это совершенно своеобразное явление, не допускающее никакой подходящей аналогии. Но без известных исторических условий он вышел бы не таким, каким его мы знаем. Особое этнологическое смешение, которому обязан он своим бытием, и последующая история сами по себе еще не произвели бы аномального явления – иудейства, если б этому не содействовали никоторые исключительные обстоятельства. Эти последние легко перечислить: их только пять, и они соприкасаются между собою подобно зубчатым колесам часового механизма: 1) национальная обособленность; 2) вековой, после падения израильского царства, период образования характерных особенностей; 3) разрыв исторических местных преданий, благодаря вавилонскому плену; 4) возвращение к ним со стороны родившихся в плену поколений и 5) политическая зависимость, в которой находились с той поры иудеи. В связи с этнологическими особенностями, перечисленные обстоятельства увековечили их, и с той поры, можно сказать, пошел гулять по 6елу свету неспокойный Картафил, в св. крещении Иосиф, он же и Агасвер, или, проще, «вечный жид». Его душа, его думы и вожделения – чисто – иудейские и в судьбе его символически изображаются необыкновенные судьбы родного ему народа.
По освященному веками преданию об иудеях принято говорить, как только об «избранном народе». Против этого возражать нечего: – взгляд библейский. Но другое дело – о причинах избрания их. Обыкновенно думают, что Иегова в Своем избрании руководился несравненным духовным «превосходством» этого народа пред всеми земными племенами. Поставленный тезис особенно приятен сердцу самих избранников и заботливо проводится ими, а, с их голоса, и другими в науку, в религиозную и мирскую жизнь. Вот уже в продолжение долгих веков он гипнотически действует на религиозное и политическое самосознание особенно христианских народов, понижая его подчас до нуля. Не позволительно ли, однако, думать наоборот, что избрание Божие простерлось на этот народ потому, именно, что он еще в отдаленном прошлом содержал в себе те отрицательные качества, которые вполне созрели только ко времени послевавилонского плена и, особенно, во дни земной жизни Спасителя, и что без особого водительства Божия «избранный народ» окончательно погиб бы в своих закоренелых грехах?
Пусть не указывают на видимую парадоксальность этих строк. Если угодно, ведь и все домостроительство человеческого спасения, по суду естественной мысли, – чистейший парадокс, блестяще формулированный еще Тертуллианом: Natus est Dei Filius, non pudet, quia pudendum est; et mortuus est Dei Filius, prorsus credibile est, quia ineptum est; et sepultus resurrexit, certum est, quia impossibile [9], в свою очередь чуть не на два века предваренный апостольскими словами: «понеже в премудрости Божией не разуме мир премудростию Бога, благоизволил Бог буйством проповеди спасти верующих» [10]. В устроении человеческого спасения Господь поступал весьма «экономно», подобно тому, как добрый домоправитель старается с наименьшими средствами достигнуть наилучших целей, почему и избрал Себе «особый» народ в проявление Своей, «в немощи совершающейся, силы» [11]. Не надо только забывать при этом об одном, что речь идет о народе, а не об отдельных лицах: между тем и последними – большое различие, ясно засвидетельствованное Самим Господом. Авраам – отец верующих, а в его плотских потомках Спаситель видит чад «диавола» [12]; Моисей пророчествовал о Месии, а последователи богоданного закона не веровали своему пророку [13]. Что делать? История гладка, ведь, только на бумаге, а в действительной жизни переполнена всякими злоключениями, обильно выпадающими особенно на долю великих деятелей.
Так и в истории избранного народа. Вот, самоотверженный вождь спасенных от египетского рабства в благодарность ожидает себе побиения камнями [14]. В другой раз к такой же смерти приговорило «все общество» не только Моисея, но и брата его Аарона [15]. Такая же казнь ожидала потом и Давида [16], и это не удивительно со стороны «буйного» и «жестоковыйного» народа. Для Моисея же он был настолько «тяжел», что, даже, смерть представлялась ему более легкой участью [17]. В высокой степени характерно выражается на этот счет пр. Исайя: «вем», говорит он народу от Лица Божия, «яко жесток еси, и жила железна выя твоя, и чело твое медяно» [18]. По словам того же пророка, «Авраам не узнает нас, и Израиль не признает нас своими» [19]. У пр. Иеремии отмечено, что «каждый из них предан корысти» [20], усилившейся, по словам другого пророка [21], до «обкрадывания», даже, Самого Иеговы. Иезекииль не находит слов для бичевания «дщери Иepyсалимской» и называет ее «развратною» более, нежели «Самария и Содома» [22], а пр. Варух готов оплакивать ту «несчастную землю, которая приняла сыновей» вероломного народа