Иудаизм - [34]
Окончательное завершение редакции Вавилонского Талмуда происходило уже после смерти Аши в конце V в. Работу по окончательному редактированию всего Вавилонского Талмуда возглавил руководитель академии в Суре Равина. В результате весь огромный свод иудейской религиозной мысли был собран воедино. После этого было объявлено, что свод религиозных законов считается завершенным, и дальнейших дополнений или изменений в нем не допускается. Умерший в конце 499 г. Равина считается последним амораем.
Ученых более позднего времени, которые могли внести в текст Талмуда только редакционные поправки, именовали сабораи (рассуждающие, высказывающие мнение). Они закончили свою работу примерно к 530 г. Как было уже указано выше, Вавилонский Талмуд состоит из Мишны и Вавилонской Гемары. Поскольку Вавилонская Гемара, написанная на восточном диалекте арамейского языка с примесью слов греческого языка, гораздо более обширна, чем Гемара Талмуда Иерусалимского, то Талмудом обычно называют именно Вавилонский Талмуд. При этом надо отметить, что выводы обоих Талмудов не всегда совпадают.
После завершения Талмуд становится своего рода народной конституцией, формировавшей духовный облик религиозного еврейства всего мира. Верующие иудеи полагают его Устным Законом, дополняющим Закон Письменный, то есть Танах. Согласно преданию, Устный Закон был сообщен на горе Синай пророку Моисею одновременно с дарованием Письменного Учения. Формально текст Талмуда представляет собой своего рода юридический комментарий, посвященный детальному разъяснению, каким образом в различных ситуациях исполнять 613 заповедей Закона, регулирующих все стороны жизни. Считалось, что именно в Талмуде окончательно сформулировано библейское законодательство, к библейским законам и запретам добавлено множество дополнительных указаний. В текстах кодекса наряду с нормами еврейского права, положениями этического и философско-религиозного характера содержатся, конечно, в специфической форме, сведения по медицине, географии, астрономии, рассказы о событиях еврейской, греческой, римской и персидской истории, а также богатейший фольклорный материал.
Талмуд содержит 37 трактатов, каждый из которых состоит из неразделимых элементов — Галахи и Агады. Агада — нравственные поучения, исторические предания, мудрые изречения и притчи, иллюстрирующие тексты Галахи. О значении агадических произведений в Талмуде сказано: «Не относись к притче пренебрежительно. Подобно тому как при свете грошовой свечки отыскивается оброненный золотой или жемчужина, так с помощью притчи познается истина». Главным, как и Тора, Талмуд признает гуманистическое начало. Это прекрасно выражено в следующей притче: «Сотворен был только один человек. Это должно быть указанием на то, что кто губит хоть одну человеческую душу, разрушает целый мир, и кто спасает одну душу, спасает целый мир; не может один человек возгордиться перед другим человеком, говоря: мой род знатнее твоего рода; каждому человеку следует помнить, что для него и под его ответственность создан мир».
В связи с этим перед мудрецами Талмуда стоял вопрос об отношениях с язычниками. С одной стороны, полагалось всячески ограждать правоверного иудея от всего, что может способствовать служению ложным языческим богам. В частности, нельзя вступать в сделки для продажи идолопоклонникам жертвенного мяса, вина и прочих элементов языческого жертвоприношения. С другой стороны, от язычников, даже от римских императоров, принимались жертвы в Иерусалимский Храм, благочестивые язычники признавались имеющими удел в мире будущем. Относясь крайне отрицательно к взиманию процентов, законоучители неодобрительно относились к взиманию процентов с язычника, хотя Библия это допускает.
Вместе с тем Талмуд признает, что иудей не может считать язычника «ближним», несмотря на то что в Библии иногда такое встречается (Исх. 11:2). Но вместе с тем, согласно словам Господа: «Соблюдайте заповеди Мои и исполняйте их, Я Господь. Не бесчестите святого имени Моего, чтоб Я был святым среди сынов Израилевых» (Лев. 22:31-32), были установлены следующие правила, регулирующие отношения с теми, кого считают идолопоклонниками.
1. Освящение имени Божьего (евр. — Кидуш га-Шем). Этот принцип налагает на иудея строгие обязательства по отношению к язычнику. Например, в случае находки потерянной вещи талмудическое правило обязывает возвратить найденное язычнику, поскольку это способствует освящению имени Божьего в его глазах. На эту тему в Талмуде приводится пример Кидду- ша га-Шема: «Симон сын Шетаха купил у одного араба осла и нашел на его шее драгоценное ожерелье. Он тотчас же отыскал араба и возвратил ему находку. Араб воскликнул: "Благословен Бог еврейский, сделавший их столь добросовестными"» (Пер. 33).
2. Осквернение имени Божьего (евр. Хиллул га-Шем). Нельзя совершать то, что может привести к созданию превратного представления о законе Божьем. Поэтому кража у язычника — гораздо более тяжкий проступок, чем кража у иудея, поскольку происходит осквернение имени Божьего, караемое в этом мире и в мире будущем.
Книга известного петербургского ученого В.Л. Вихновича посвящена жизни и трудам последнего иудейского царя Ирода Великого (73-4 гг. до н.э.), имя которого в связи с упоминанием в евангельском предании казалось бы неразрывно связано с негативной характеристикой: «царь-злодей». Реальная же судьба исторического царя Ирода поистине уникальна. При его правлении Иудейское царство достигло вершин иудейско-еврейской государственности, превзойдя библейские царства Давида и Соломона. В результате искусного правления Ироду удалось невозможное — соединить несоединимое: оставаясь иудеем, для внешнего мира он стал римским аристократом, имеющим право носить почетное имя Юлий — родовое имя Цезаря и Октавиана Августа; будучи покровителем и финансовым спонсором всех сторон эллинистической культуры, он был выбран почетным пожизненным судьёй Олимпийских игр… Если учесть, что основой европейской цивилизации является греческая мудрость, римский порядок и иудейский религиозный дух, то царь иудейский Ирод может считаться первым Европейцем,органически соединившим все три составляющие этих культур.Это издание будет интересно не только ученым, занимающимся историей и идеологией Древнего мира, но и самому широкому кругу читателей.
«Конфуцианство тем отлично от других религий, даже от восточных, что те, в сравнении с ним, все же имеют некоторое сходство с западными, так что невольно рождается вопрос: религия ли это?Этот вопрос мы лучше всего решим из рассмотрения происхождения конфуцианства, или, лучше сказать, всякий может решить по-своему, потому что у всякого может быть свое понятие о религии…».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта книга – головокружительная попытка осмысления древнего наследия буддизма с точки зрения современного человека западной культуры: что может дать буддизм обычным людям, как воплотить буддийские принципы в своей жизни, чему учил реальный Будда. Стивен Бэчелор прошел 37-летний путь постижения буддизма – от монаха, учившегося теории и практике буддизма у лучших тибетских учителей, до мирянина-писателя и преподавателя, ведущего медитативных групп. Русское издание этой знаменитой книги иллюстрировано рисунками известного буддийского художника Ричарда Бира.
Соборное устроение реальности — неразрывная связь равновеликих начал соборности, личности и свободы. В силу своей экклезиологической природы, соборность — лишь ориентир, а не норматив для социальных моделей, но это может быть ценный и корректирующий ориентир. Сегодня, с кризисом и уходом классической метафизики, с отбрасыванием идеологии радикального секуляризма, западная мысль ищет нового понимания личности и новых оснований для политической философии, пытается заново завязать диалог с религиозным сознанием.
В этой статье анализируется один из самых значительных элементов антропологии растафарианства — dreadlocks. Эта причёска важна для всех растафари. В этом исследовании были проанализированы отношение растафари к dreadlocks и их символика. Опираясь на полевой материал, представленный в работах западных исследователей (Gerald Hausman, Barry Chevannes, Noel Leo Erskine, Ras Steven, Werner Zips), интервью и биографии растафари, мы можем сказать, что dreadlocks — символ веры и спасения. Эта причёска утверждает новую судьбу человека — растафарианскую судьбу.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.