Иуда - [35]

Олег пристально посмотрел на Николая и выдержал паузу. Николай ждал вопроса.

– Ну если от Иуды можно было ожидать такого корыстного отношения к своему служению, то апостолов-то зачем ты обижаешь? Разве в Новом завете есть указания на это?

Николай был готов к этому вопросу. Ещё раньше, в процессе написания поэмы, он зачитывал отрывки Олегу, и тот возмущался этим эпизодом.

– Ты знаешь, из текста Евангелия явно следует, что апостолы, самоотверженно посвятившие себя служению делу Иисуса, надеялись с лихвой компенсировать все свои лишения, когда Учитель займёт славный трон Давида. Более того, они даже гадали, кто из них будет ближе к царскому трону, по правую и левую руку от Мессии. Ничто человеческое не чуждо и им! А для большей убедительности я мог бы дать тебе по первому твоему требованию и соответствующие ссылки из Нового Завета. А так как Иоанна и Петра Иисус отличал от прочих апостолов, то они и считали себя первыми кандидатами на эти места, и, когда Соломия попросила для своих сыновей первых мест в мессианском царстве, это вызвало ропот и негодование учеников Иисуса. Мечтал об этом и Иуда и – не без оснований.

– Таким образом, ты признаёшь за Иудой такие качества, как корыстолюбие, сребролюбие, которые и привели его к подлому предательству! Так?

– Что касается того акта, который ты называешь подлым предательством, – Николай на минуту задумался, подбирая нужные слова, – то исследователи Нового Завета обсуждают различные его мотивы. Из них сребролюбие не выдерживает никакой критики.

Олег, судя по всему, тоже тщательно готовился к этому разговору. Он достал блокнот и процитировал:

– «Тогда один из двенадцати, называемый Иуда Искариот, пошёл к первосвященникам и сказал: что хочешь дать мне, и я вам предам Его? Они же постановили ему тридцать сребреников. И с того времени искал удобного случая, чтобы Его предать».

– Согласен, – Николай ожидал такого, в общем традиционного аргумента, действительно, из этого текста следует, что тридцать сиклей, т. е. сребреников, – это и есть главная причина поступка Иуды (по Матфею), а вот Марк вообще не указывает мотива так называемой измены Иуды.

– Ну, и что, – Олег недоуменно развёл руками, – это просто различные формулировки одного и того же эпизода. Но деньги фигурируют и там, и там!

– Это правда, деньги фигурируют и у Луки. Тем не менее и Лука, и Иоанн указывают на сатану, который вошёл в Иуду. А это уже, согласись, совсем другой мотив!

– При этом Иоанн прямо объявляет Иуду вором! Разве этого не достаточно, чтобы уличить его в сребролюбии?

– Знаешь, дорогой мой друг, – Николай задумался, – Новый Завет, т. е. четыре евангелия, «Деяния», послания и «Откровение Иоанна» написаны разными людьми. Из них только Иоанн был непосредственным свидетелем событий из жизни Иисуса и апостолов. Времени создания Нового Завета предшествовал тридцатилетний период устной традиции, которая складывалась из воспоминаний апостолов и их сподвижников. Устная традиция едва ли может быть свободна от искажений, вольных толкований и разного рода домыслов. Переговоры Иуды с синедрионом были тайными. Даже апостолы не могли знать, требовал ли Иуда и сколько получил денег за свои услуги. Едва ли и Иоанн мог знать, что Иуда – вор! В лучшем случае это субъективное мнение апостола. Более того, многие исследователи Нового Завета утверждают, что обвинение Иоанна «… Иуда носил денежный ящик и был вор» является позднейшей вставкой переписчиков и присутствует не во всех рукописях. Но, даже если обвинение Иоанна подлинно, что вполне вероятно, оно говорит только о том, что Иуда, как всякий еврей, неравнодушен к деньгам. А это не является достаточным основанием утверждать, что сребреники были главным мотивом его поступка.

– Однако, – не успокаивался Олег, – Иуда получил свои тридцать сребреников, и они, так же, как и имя Иуды, стали нарицательными.

– Получить-то получил, – продолжал отстаивать свою позицию Николай, – но, сам посуди, разве ведомый корыстными побуждениями предатель ограничился бы такой символической суммой. Это же всего навсего стоимость одного вола! Из богатой храмовой казны он смог бы вытрясти значительно больше, а эту сумму вполне мог похитить из денежного ящика общины, если бы был корыстолюбивым и вором.

– Значит, ты утверждаешь, что Иудой двигали не корыстные побуждения?

– Да, утверждаю!

– Если не сребролюбие, тогда – что? Может быть, разочарование в Иисусе, утрата веры в него?! Что-то типа глубокого нравственного перелома по отношению к некогда любимому и уважаемому Учителю?

– Новый Завет не даёт ответа на этот вопрос. Многочисленные исследователи перебрали немало версий, но ни одна из них не представляется мне убедительной.

– Ну, и какие это версии? Познакомь меня с ними.

– Хорошо, поехали. Вот наиболее популярные. Иуда предал своего Учителя в надежде на то, что таким образом можно ускорить наступление царства божьего на земле.

– Каким образом этого можно было достигнуть, – удивился Олег, – как это представлял сам Иуда?

– Не важно, – откликнулся Николай, – меня вообще не интересует это объяснение. Другая версия сводится к тому, что Иуда хотел убедиться в божественной сущности Иисуса, которая позволила бы ему избежать казни и смерти и доказать, что он является Мессией и царём израильским.