Итоги, 2012 № 06 - [8]

К тому же никто не даст гарантии, что тот или иной абитуриент, поступивший в вуз при помощи коэффициента и на основании высказанного им рьяного желания выучиться на специалиста узкого профиля, станет впоследствии работать по диплому. Например, в 17 лет молодой человек любил проводить опыты с химическими реагентами и мечтал стать ученым-химиком, а окончил институт и пошел работать в торговую компанию менеджером в отдел закупок просто потому, что там предложили зарплату больше, чем в НИИ. Или, что тоже часто бывает, в ходе учебы выяснилось, что профессия студенту не так уж и нравится, а заниматься он хочет совсем другим. Вот и получилось, что окончил соцфак, а работать пошел дизайнером. И что делать? Не принуждать же его силой. Уже не определить, чье место в аудитории он занимал все эти годы — свое или чужое.

Так что же, коэффициент — мертворожденная идея?

Некоторые эксперты считают, что ее следует додумать. Уполномоченный по правам ребенка в Москве Евгений Бунимович предлагает, например, обойтись без коэффициентов, а просто сделать приоритетными результаты профильного экзамена. «Сегодня одинаковые задания по ЕГЭ предлагают и детям из сельских школ, и выпускникам специализированных школ с углубленным изучением этого предмета, — говорит Бунимович. — Первые не могут выполнить большую часть заданий хотя бы потому, что они их в глаза не видели, в школе этому не учили. И это системная проблема нашего среднего образования». Эксперт зрит в самый корень — какие бы хитрости ни придумывали чиновники, всегда в проигрыше окажется большая часть населения страны — просто потому, что уровень образования в разных школах разнится кардинально. До тех пор, пока у нас качество обучения в самой глухой деревне и в столице не станет одинаково высоким, вводить дополнительные градации просто опасно. А вопрос качества — менеджерская задача чиновников, которую нужно решить, вместо того чтобы выдумывать коэффициенты. Причем, судя по опыту соседней Финляндии, задача решаемая — как показывают международные тесты качества обучения учеников невыпускных классов PISA, финские дети учатся лучше всех в Европе, и их результаты идентичны во всех без исключения школах.

По мнению Евгения Бунимовича, лучший выход из ситуации — чтобы ребята сдавали стандартный набор ЕГЭ, а желающие поступить в вуз выбирали еще и профильный экзамен, результаты которого и посылали в вуз. И набор должен состоять не из двух предметов, как сейчас, а из четырех или даже больше. Таким образом, выпускников будут тестировать на знание школьной программы. Как раз эти экзамены и развеют опасения родителей в том, что дети просто перестанут учиться и станут зубрить только профильный предмет, который нужно сдать для поступления. После того как сданы общие экзамены, выпускники смогут выполнить более сложный тест — ЕГЭ высокого уровня — уже по профильным предметам. Его результаты и отправят в институт. Получится, что те, кто не собирается поступать, просто не будут переживать лишний стресс, пытаясь решать непосильные им задачи, а сдавать профильный экзамен будут только те, кто нацелен на поступление в конкретный институт и чувствует в себе силы решать сложные задачи. Тоже вариант. А ведь могут быть и другие. Главное не торопиться — резкие шаги в образовании всегда чреваты целым букетом неприятных последствий.

Нина Важдаева

 

Материнский капитал / Общество и наука / Образ жизни

 

У каждого своя страда. Сотрудники Австралийского парка рептилий в январе неизменно отправляются на сбор яиц американского аллигатора. Работа большой командой обязательна. Один отвлекает хищника, двое других кидаются на агрессивную мамашу сзади и удерживают ее, пока четвертый их коллега «разоряет» гнездо. Часть добычи отправляется в инкубатор, а часть рассылается по университетам и зоопаркам мира для исследований, так что малыши появляются на свет под присмотром человека. Говорят, эта мера необходима. Во-первых, под палящим солнцем в разгар австралийского лета потомство часто не выживает. А во-вторых, детеныши крокодилов могут выбраться за пределы парка и начать плодиться и размножаться бесконтрольно. И тогда их месть за украденные яйца будет страшной...

 

Модельный ряд / Общество и наука / Медицина

 

История началась два года назад. Руководитель НИИ уронефрологии и репродуктивного здоровья человека Первого МГМУ им. И. М. Сеченова, член-корреспондент РАМН Юрий Аляев обратился к одному из пациентов с просьбой выполнить необычную работу. Этот человек, которому предстояла операция, был скульптором по профессии. Хорошенько рассмотрев множество виртуальных срезов собственной почки, в которой обнаружили опухоль, он вылепил из пластилина ее точную копию. Хирург, увидев пластилиновую вещицу, подумал: вот бы каждый раз иметь такую под рукой! Казалось бы, можно с помощью томографии рассмотреть строение почки в деталях, но гораздо удобнее использовать реальную модель. «Однако большинство информации, которую мы получали, готовясь к резекции, было плоскостным, одномерным, — рассказывает Аляев. — Даже результаты томографии рентгенологи выдавали нам в виде ряда срезов, дополненных описанием. Но как применить эти знания на операционном столе? Как понять, насколько глубоко располагается опухоль внутри почки?»