Итоги, 2011 № 44 - [8]

И власть, справедливо полагая, что все прочие клапаны «несистемной» активности наглухо перекрыты, к этому вызову оказалась не готова.

Русские дошли

В этом году традиционно проходящий 4 ноября «Русский марш» обещает быть политизированным как никогда. Анонсировано участие известного блогера Алексея Навального и даже кое-кого из либерального крыла несистемной оппозиции. Коммунисты в свою очередь выступили с предвыборным обращением, центральным пунктом которого является требование восстановить «пятый пункт» — графу «национальность» в общегражданских паспортах (подробнее об этом на стр. 16). ЛДПР, как всегда, «за русских» и тоже налегает на националистическую риторику.

Короче говоря, национальный вопрос становится центральным в стартовавшей кампании по выборам в Государственную думу.

А между тем начиналось все вполне политкорректно. «Русский марш» органично вписывался в антураж нового праздника — Дня народного единства, установленного, если кто забыл, в честь победы русских над польскими интервентами в начале XVII века. Националистически настроенная часть политического сообщества тонко прочувствовала протянутый через века месседж: празднуем победу над Западом, «латинянством», «агрессивным блоком НАТО» и «оранжевой чумой».

Проникнутое таким духом мероприятие власть устраивало. Тогда это, правда, называлось «Правым маршем»: заявка на проведение оного впервые была подана в мэрию Москвы в октябре 2005 года Евразийским союзом молодежи — организацией, ставящей своей главной целью противодействие «тлетворному влиянию». Марш в полном соответствии со злобой дня заявлялся как «протест против планов подготовки «оранжевой революции» в России». Борцам с этой потенциальной угрозой разрешили пройтись по самому центру Москвы и провести митинг на Славянской площади. В общем, все шло как по маслу.

Но мутация была неизбежна. Сама по себе идейно-историческая основа праздника 4 ноября настолько противоречива, что должна была рано или поздно превратить его в площадку для внутриполитических разборок. Праздновать-то предлагалось победу одной из партий в ходе гражданского конфликта Смутного времени. Между тем в любом учебнике истории можно прочесть, что 400 лет назад случилась не победа над поляками, а одни русские победили других. Самодержавно-посконные одолели либерально-прозападных. Ну а если отмечаем победу в гражданской войне, то чего же вы, как говорится, хотели?

Очень скоро выяснилось, что патриотический протест невозможно удержать в жестких рамках. Инициаторы первого марша спешно отреклись от своего неудачного детища, но было поздно: дело прочно взяли в свои руки куда менее лояльные власти организации.

«Русский марш» 2006 года, например, проводило Движение против нелегальной иммиграции, признанное впоследствии экстремистским и ныне запрещенное. Соответственно кардинально изменилось и отношение властей. Правда, наглухо закрывать марши все-таки не стали, ограничившись вытеснением шествия на городские окраины. Вот и сейчас «Русский марш» разрешено провести, но только в Люблино, на окраине Москвы.

Левой, левой, левой...

Стремительная эволюция маршевого движения дошла до той точки, когда нет уверенности даже в относительной лояльности его организаторов. Они грозились наплевать на формальности и пройтись по центру столицы, причем в разы более многочисленными колоннами: вместо обычных 3—5 тысяч анонсировано участие 15—20 тысяч человек.

Но главное не в количестве. Драматически изменилось идейно-политическое качество центрального мероприятия Дня народного единства.

Мировой опыт свидетельствует: соединение национального с либеральным немедленно вызывает реакцию с выделением огромного количества политической энергии. Примеры — бархатные революции в Восточной Европе конца 1980-х годов и «цветные» в СНГ середины 2000-х. Да и нынешняя «арабская весна» из той же оперы.

Российская оппозиция — что легальная, что несистемная — явно решила взять на вооружение этот опыт. Для системной это увлечение временное, до выборов, потом не до этого будет. Однако несистемным, кроме этой ниши, в принципе деваться некуда: пути в систему перекрыты самой системой. Вот и маршируют. Это и какая-никакая трибуна, и гарантированный пиар в одном флаконе.

С Навальным сложнее: и трибуна есть, и пиара вдоволь. Но, видимо, надоело сидеть в виртуале, захотелось на воздух, в реальные, а не сетевые вожди. К «Русским маршам» можно предъявить множество претензий, признает блогер. Но это, доказывает он, совсем не повод ставить на них крест: «Единственный способ сделать «Русские марши» лучше — прийти самим на «Русский марш». Он уже дважды в них участвовал — в 2006 и 2008 годах. Первый раз, правда, как наблюдатель от «Яблока». Из которого его вскоре выгнали с формулировкой «за националистическую деятельность». После этого Навальный стал соучредителем движения «Народ» и открыто назвал себя «русским националистом».

С прочими же ситуация типичная. Национальным вопросом озаботился один из лидеров незарегистрированной Партии народной свободы Владимир Милов. Он не скрывает, что пиар в этом лагере покруче: «Это вам не потерявшие нюх и неопасные старые оппозиционеры, картинно перечеркивающие бюллетени. Это совсем другая история».