Истра, 1941 - [2]
Мне в самые трудные дни обороны Москвы привелось воочию видеть в огне сражения тех людей, о которых рассказывает эта книга.
В ней все правда, все «как было». Простые рассказы участников сражения звучат как эпос.
Светлой памяти своих однополчан посвятили эту книгу ее авторы.
Будет справедливо сказать, что она посвящена и воинской доблести тех, кому, пройдя «сквозь сто смертей», выпало счастье в боевом строю встретить день победы.
Дважды, сначала в снегах Подмосковья, потом летом 1942 года в знойной Приоскольской степи, приводили меня скитания по дорогам войны в братскую семью сибиряков-белобородовцев.
И хочется мне это присловье к рассказам сибиряков-гвардейцев завершить стихами, написанными в далеком сорок втором и навеянными их доблестью и мужеством:
Денек нынче выдался громкий, горячий,
До самых потемок не вышли из драки.
Как заняли к полночи хутор Гремячий,
Так немец пошел и пошел в контратаки.
Пять раз наши щели утюжили танки,
Пять раз у ребят от холодного пота
Влажнели рубахи и мокли портянки,
Но все ж не ушла из окопов пехота.
Пять раз мы атаки встречали по-свойски:
Огнем и свинцом из метельной завесы.
Пять раз обожглось о сибирское войско
Хваленое ихнее войско — эс-эсы.
В Сибири не любят горячку и спешку.
Мы дело ведем не спеша, аккуратно,
Но если стрелки поднялись в перебежку,
Сам черт не загонит их в щели обратно.
Мы свыклись с бомбежкой и пушечным громом.
Под минами мы не считаем минуты.
Горелым железом и танковым ломом
Дивизия наша вешила маршруты.
Сибирское сердце карает сурово,
В нем боль Украины и горе Донбасса.
И тот, кто уйдет подобру-поздорову,
О нас не забудет до смертного часа…
В ходу у таежников крепкая водка,
Да меткая пуля, да мертвая хватка.
Такая сибирская наша походка,
Такая сибирская наша повадка.
Ал. Сурков
НИ ШАГУ НАЗАД!
ПОЗАДИ МОСКВА!
СИБИРЯКИ В БИТВЕ ЗА МОСКВУ
БЕЛОБОРОДОВ Афанасий Павлантьевич
Род. в 1903 г. Участник гражданской войны. В Советской Армии с 1923 г. Окончил пехотную школу, Военно-политические курсы, Военную академию имени М. В. Фрунзе. Член КПСС с 1926 г.
В период битвы под Москвой А.П. Белобородов — командир 78-й (9-й гвардейской) стрелковой дивизии. С октября 1942 г. - командир гвардейского стрелкового корпуса, с мая 1944 г. - командующий 43-й армией. В 1945 г. командовал 1-й красно знаменной армией. После Отечественной войны командующий войсками Воронежского военного округа, начальник Главного управления кадров Министерства обороны СССР. В 1963 -1968 гг. - командующий войсками Московского военного округа. С 1968 г. - на ответственной работе в Министерстве обороны СССР. Генерал армии А.П. Белобородов дважды Герой Советского Союза, награжден тремя орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции, пятью орденами Красного Знамени, орденами Суворова I и II степени, Кутузова II степени и медалями. Почетный гражданин г. Витебска, г. Иркутска и г. Истры.
В ЖИЗНИ каждого человека происходят события, которые он вспоминает с особым чувством. Они незабываемы. Минуют годы, десятилетия, а сердце хранит память о них. Для меня такими незабываемыми стали события Великой Отечественной войны. И особенно памятна зима 1941 года, когда воины 78-й стрелковой дивизии, которой довелось мне в ту пору командовать, сражались на подступах
Обстановка была трудная. Гитлеровцы не считались с потерями, озверелые, ослепленные первыми успехами, рвались к столице. Операцию по захвату Москвы они назвали «Тайфун». Фашисты рассчитывали, что в своем наступлении, подобно всесокрушающему урагану, они безостановочно прорвутся к Москве. Они стянули на подступы к ней около половины всех сил и боевой техники, имевшихся на советско-германском фронте. Здесь действовало свыше 77 дивизий, в том числе 14 танковых и восемь моторизованных. Это более 1 миллиона человек, 1700 танков, 950 самолетов, более 14 тысяч орудий и минометов.
Коммунистическая партия и Советское правительство с самого начала войны считали Западное (Московское) направление основным и подготовили для отпора врагу под Москвой силы и средства.
К концу сентября Западный, Брянский и Резервный фронты имели 40 процентов личного состава и артиллерии, 35 процентов танков и самолетов всей действующей Красной Армии. Сюда же было направлено значительное количество артиллерийских полков, танковых бригад, батальонов и огнеметных рот, завершивших формирование в глубине страны. И все же, несмотря на это, наши войска, действовавшие на Западном направлении, к началу наступления врага значительно уступали ему в численности и вооружении.
Но было у наших войск такое преимущество, какого не было ни у одной армии в мире. Наши воины вступали в это сражение, неся в груди такую любовь к отчизне, такую силу ненависти к ее поработителям, каким нельзя было противопоставить ни одно бронированное чудовище. Они отстаивали Москву — самый дорогой для них город, город, с которым связаны надежды и помыслы людей всего мира, борющихся за свободу. Дух бойцов и командиров был стоек. Его поддерживал весь советский народ. В письмах, посылках, поступавших на фронт, советские люди выражали свою веру в победу под Москвой.

Устройство российского общества долгое время описывалось отечественными социальными науками с помощью адаптированных западных теорий и классификаций. В результате его современное состояние представало как набор архаических феноменов, сплошное «отклонение» от социальной и политической «нормы». Такие описания отвечали исключительно на вопрос: чего в этом обществе нет? Исследование Л. Фишмана – попытка отказаться от такой парадигмы и описать тектонические сдвиги в коллективной морали, произошедшие в России в конце XX – начале XXI века, с более гибких позиций.

Том посвящен кочевникам раннего железного века (VII в. до н. э. — IV в. н. э.), населявшим степи Азии от Урала до Забайкалья. В основу издания положен археологический материал, полученный при раскопках погребальных и бытовых памятников. Комплексный анализ археологических источников в совокупности со сведениями древних авторов позволил исследователям реконструировать материальную и духовную культуру древних кочевников, дать представление об их хозяйстве, общественном строе, взаимоотношениях с окружающим оседлым населением, их экономическом развитии.

Чудесные исцеления и пророчества, видения во сне и наяву, музыкальный восторг и вдохновение, безумие и жестокость – как запечатлелись в русской культуре XIX и XX веков феномены, которые принято относить к сфере иррационального? Как их воспринимали богословы, врачи, социологи, поэты, композиторы, критики, чиновники и психиатры? Стремясь ответить на эти вопросы, авторы сборника соотносят взгляды «изнутри», то есть голоса тех, кто переживал необычные состояния, со взглядами «извне» – реакциями церковных, государственных и научных авторитетов, полагавших необходимым если не регулировать, то хотя бы объяснять подобные явления.

В книге рассматривается столетний период сибирской истории (1580–1680-е годы), когда хан Кучум, а затем его дети и внуки вели борьбу за возвращение власти над Сибирским ханством. Впервые подробно исследуются условия жизни хана и царевичей в степном изгнании, их коалиции с соседними правителями, прежде всего калмыцкими. Большое внимание уделено отношениям Кучума и Кучумовичей с их бывшими подданными — сибирскими татарами и башкирами. Описываются многолетние усилия московской дипломатии по переманиванию сибирских династов под власть русского «белого царя».

Предлагаемая читателю книга посвящена истории взаимоотношений Православной Церкви Чешских земель и Словакии с Русской Православной Церковью. При этом главное внимание уделено сложному и во многом ключевому периоду — первой половине XX века, который характеризуется двумя Мировыми войнами и установлением социалистического режима в Чехословакии. Именно в этот период зарождавшаяся Чехословацкая Православная Церковь имела наиболее тесные связи с Русским Православием, сначала с Российской Церковью, затем с русской церковной эмиграцией, и далее с Московским Патриархатом.

В монографии рассматриваются произведения французских хронистов XIV в., в творчестве которых отразились взгляды различных социальных группировок. Автор исследует три основных направления во французской историографии XIV в., определяемых интересами дворянства, городского патрициата и крестьянско-плебейских масс. Исследование основано на хрониках, а также на обширном документальном материале, произведениях поэзии и т. д. В книгу включены многочисленные отрывки из наиболее крупных французских хроник.