Истощение времени - [12]
Тогда-то я и заметил, что с неба перестало капать, а тряпка с портретом Янаева начала подсыхать. Однако портрет никто не думал стягивать со стены. Это можно было посчитать знаком.
Но каким знаком? Или знаком чего?
Кстати, к автомобилю сына я выходил, водрузив на спинку моего «законного» стула две свежие газеты. И надо же! Стул не заняли! Между прочим пришла мысль о том, что сын мог бы мне завести хотя бы два каких-нибудь жалких бутерброда или вспоротую ножом банку килек в томате с куском хлеба. Слюни уже текли. Я не завтракал сегодня. Но я не стал серчать на сына. Скорее всего, и у него во рту не побывало нынче и маковой росинки. Да и благоразумное поведение Тимофея призывало к терпению.
А тут прошелестело по Нотариальной конторе: «Хруцкий прилетел… Самолёт с Хруцким вернулся из Крыма и кого-то привёз…» Впрочем, было понятно, кого привёз… Но что могло последовать после этого привоза? Или, скажем, после доставки в Москву кого-то?..
Хотя в Нотариальной конторе будто бы наступило просветление. То есть будто бы исторические страхи, а у кого и надежды стали притихать. Перешёптывания же и просто разговоры начали звучать громче и смелее. Но ненадолго. Снова из-за трескотни забегавших к приятелям в контору зевак от Белого Дома настроение их собеседников ухудшилось.
Ни с того ни с сего вспомнились слова из одного великого текста: «…когда наступила полнота времени…»? С чего бы вдруг вспомнились? И ради какой для меня пользы? Выходило, что впустую. Изменить направление моих мыслей они сейчас никак не могли.
Услышались вроде бы скрежеты гусениц танков. Но куда отправились сейчас танки, судить никто не решался. Может, во все концы города, наводить порядок. Может, поехали не спеша к пунктам питания и принятия фронтовых сто грамм. Соображение для меня вполне логичное. Примут. А потом вернутся к исполнению поставленных задач. Мне стало жалко и жену, и сына, и кота Тимофея, и себя. Они ведь тоже, наверняка, всё ещё были голодные. Мне болезненно остро захотелось, чтобы Тимофей немедленно оказался у меня на коленях и дружелюбно заурчал. Мне бы стало не так тоскливо, тревожно и одиноко. Но никакими чудесными силами Тимофея ко мне на колени не занесло.
Однако теперь безропотное сидение в очереди стало мне противно. Всё вокруг раздражало меня. А тут ещё в конторе начали появляться наглецы, якобы занявшие место в очереди вчера. Или позавчера. Или вообще год назад. Предъявлялись и цифры, будто бы выведенные на ладонях ручкой «ронсон» с золотым пером при последней перекличке (четырнадцать дней назад) необязательных нынче клиентов. Свои опоздания они оправдывали весомыми и уважительными причинами. Мол, виноваты режимы дня и грубые действия стражей порядка. А главное – уличные обстоятельства, заставившие наших новых знакомцев с «ронсоновыми» пятнами на ладонях становиться или жертвами, или проявлять отвагу, и либо вынужденно, либо истинно добровольцами-героями выступить на защиту попираемых интересов народа…
Тем более мне хотелось иметь сейчас рядом с собой злого сибирского кота Тимофея с его здоровенными когтями.
Я ощутил себя эгоистом. Мне бы на колени опуститься перед героями Отечества и Истории и помочь им сейчас же усесться за стол нотариуса, а я был готов, рискуя потерять насиженное место, броситься на них со стулом над головой, с криками возмущения и с требованием вернуться на оставленные ими беспокойные улицы. А в нашу очередь пусть и не суются. И об этом стыдно вспоминать… Хотя, может, и не так стыдно… Впрочем, воспоминания о надежде на справедливые действия Тимофея мне в поддержку – и теперь приятны. Хоти и смешны…
Словом, плевать мне стало на то, что происходило за стенами Нотариальной конторы! Куда проскрежетали танки, кого привёз самолёт из Крыма, о чём орали у Белого Дома, меня уже не волновало. Главное продлить доверенность – вот в чём был мой интерес, пусть граждански возвышенные люди и назовут его шкурным. А потому со стулом над головой, и забыв об Александре Македонском, – в сражение с наглецами, желавшими посягнуть на мои хлопоты и обременить мне жизнь! В сражение! Впрочем, всё это рокотало внутри меня и не единым звуком выражено не было. Более же открытые и искренние натуры позволили себе звуками и приложением рук дать отпор пролазам и торопыгам…
В это время подъехал с проверкой хода нашего дела сын (надо же, прошло полтора часа!). На этот раз организм мой был подкреплён и отчасти успокоен бутербродом с сыром, завёрнутым в промасленную бумагу, и двумя яйцами вкрутую (эти прибыли в полиэтиленовом пакетике). Стул так и не взлетел над моей головой, репутация Македонского не была замарана. Скудно, конечно, но, может, и сыну пришлось подкреплять силы лишь бутербродами из семейных наборов сотрудников.
– Тимофей где теперь? – спросил я.
– Здесь, в машине, – сказал сын.
Стало быть, Тимофей в городской квартире нынче не появлялся, и если всё же появлялся, то на пять минут. Спрашивать о благополучии жены не имело смысла, если бы что-то было не так, сын бы сказал. А он лишь сообщил мимоходом: «Мать со своими журналами в бегах…»
«Альтист Данилов» – культовый роман в творчестве Владимира Орлова. Вершина «мистического реализма» нашего времени, отмеченная печатью настоящего мастера. История любви и ненависти, творчества и безумия – возможность проникнуть в потаенные глубины психологии современников. Высветить демоническое в человеке и человеческое в демоне. Тема, необычайно притягательная для читателя во все времена…
Это новый, долгожданный роман классика современной литературы Владимира Орлова. Роман, сочетающий детективное начало и тонкий психологизм. Захватывающий сюжет, узнаваемые персонажи, сатира на окружающую действительность, - все это ставит «Камергерский переулок» в ряд лучших произведений мировой литературы.
«Аптекарь». Одна из вершин в творчестве классика современной литературы Владимира Орлова. Это роман, где неразрывно переплелись мистика и реальность. Где вымысел порой достовернее самой жизни. История о любви, о тайнах природы, о месте человека в нашем изменчивом непредсказуемом мире.
"Солёный арбуз". Первое значительное произведение в творчестве Владимира Орлова. Это роман о молодых людях, о первой любви, надеждах и разочарованиях. О месте человека в нашем сложном непредсказуемом мире.
Причудливый и остроумный, фантасмагорический и совершенно нереальный, овеваемый мистическим холодком потустороннего, новый роман классика современной литературы Владимира Орлова заставляет увидеть окружающую нас привычную обыденность иными глазами.«Земля имеет форму чемодана» — своего рода приглашение в яркий феерический мир, полный необычных загадок и неожиданных решений.Книга по праву пополнит коллекцию почитателей таланта знаменитого писателя!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Молодой, но уже широко известный у себя на родине и за рубежом писатель, биолог по образованию, ставит в своих произведениях проблемы взаимоотношений человека с окружающим его миром природы и людей, рассказывает о судьбах научной интеллигенции в Нидерландах.
Роман представляет собой исповедь женщины из народа, прожившей нелегкую, полную драматизма жизнь. Петрия, героиня романа, находит в себе силы противостоять злу, она идет к людям с добром и душевной щедростью. Вот почему ее непритязательные рассказы звучат как легенды, сплетаются в прекрасный «венок».
1946, Манхэттен. Грейс Хили пережила Вторую мировую войну, потеряв любимого человека. Она надеялась, что тень прошлого больше никогда ее не потревожит. Однако все меняется, когда по пути на работу девушка находит спрятанный под скамейкой чемодан. Не в силах противостоять своему любопытству, она обнаруживает дюжину фотографий, на которых запечатлены молодые девушки. Кто они и почему оказались вместе? Вскоре Грейс знакомится с хозяйкой чемодана и узнает о двенадцати женщинах, которых отправили в оккупированную Европу в качестве курьеров и радисток для оказания помощи Сопротивлению.
Роман «Сумерки» современного румынского писателя Раду Чобану повествует о сложном периоде жизни румынского общества во время второй мировой войны и становлении нового общественного строя.
Андрей Виноградов – признанный мастер тонкой психологической прозы. Известный журналист, создатель Фонда эффективной политики, политтехнолог, переводчик, он был председателем правления РИА «Новости», директором издательства журнала «Огонек», участвовал в становлении «Видео Интернешнл». Этот роман – череда рассказов, рождающихся будто матрешки, один из другого. Забавные, откровенно смешные, фантастические, печальные истории сплетаются в причудливый неповторимо-увлекательный узор. События эти близки каждому, потому что они – эхо нашей обыденной, но такой непредсказуемой фантастической жизни… Содержит нецензурную брань!
Эзра Фолкнер верит, что каждого ожидает своя трагедия. И жизнь, какой бы заурядной она ни была, с того момента станет уникальной. Его собственная трагедия грянула, когда парню исполнилось семнадцать. Он был популярен в школе, успешен во всем и прекрасно играл в теннис. Но, возвращаясь с вечеринки, Эзра попал в автомобильную аварию. И все изменилось: его бросила любимая девушка, исчезли друзья, закончилась спортивная карьера. Похоже, что теория не работает – будущее не сулит ничего экстраординарного. А может, нечто необычное уже случилось, когда в класс вошла новенькая? С первого взгляда на нее стало ясно, что эта девушка заставит Эзру посмотреть на жизнь иначе.