История западноевропейской музыки до 1789 года. Том 2 (XVIII век) - [21]
«Страсти по Иоанну» и «Страсти по Матфею» — два разных произведения на одну тему, точнее — два разных этапа в овладении ею. Оба они представляют первостепенный интерес и основаны на общности композиционных приемов при неодинаковой в итоге композиции целого. Общим свойством для них является совмещение драматического, эпического и лирического планов изложения. «Страсти» в принципе сюжетны и наиболее драматичны среди других сочинений Баха. Повествование евангелиста несет в себе эпическое и отчасти драматическое начало, ибо не остается только рассказом, а в моменты кульминаций становится и переживанием происходящего. Как в драме, раздаются реплики Иисуса, апостола Петра, Иуды, Пилата, первосвященников, толпы (хор). Кроме того, пассионы у Баха заключены в величественные хоровые рамки: вступительный хор становится как бы увертюрой, заключительный дает умиротворенное завершение композиции. Сверх евангельского текста в пассионы введены поэтические вставки к нему — взволнованные лирические отклики на события (обычно в ариях и ариозо). Важна роль хоралов, изложенных по преимуществу в строгом четырехголосии (инструменты в унисон с голосами). Они несут в себе некое объективное, эпическое начало и выражают в этой традиционной форме глубокое, истовое чувство всех, общую реакцию на происходящее.
Композиционный замысел «Страстей по Матфею» более сложен, более многопланов, чем замысел «Страстей по Иоанну»: в них шире представлено лирическое начало и в связи с этим более широко развернута музыкальная композиция. «Страсти по Иоанну» несколько более лаконичны, более сосредоточены на повествовании и действии, развертывающемся непосредственно по евангелию. В них всего десять арий и ариозо — против двадцати пяти в «Страстях по Матфею». Основу композиции «Страстей по Иоанну» составляют речитативы и короткие драматизированные хоры (толпа). В отличие от общего эмоционального тона в речитативах с их отдельными «пиками напряжения» (партия Иисуса вообще строга и спокойна), вся линия кратких хоровых выступлений толпы исполнена редкого у Баха действенного драматизма — более острого, чем в опере того времени. Таковы злобные возгласы: «Не этого, не этого [отпусти], но Варраву!» (№29), «Радуйся, царь иудейский!» (поношение Иисуса, №36), «Распни его» (№44). Слово «Распни!», повторяясь много раз, звучит в двадцати четырех тактах полифонического хора, напряженного и страшного в своей жестокой экспрессии (пример 4).
Каждый важный поворот в развитии драмы вызывает проникновенно-лирический отклик в более широкой музыкальной форме. Рассмотрим вкратце, как выстроил Бах музыкальные номера в зоне кульминации «Страстей по Иоанну». Она наступает со словами Иисуса на кресте «Свершилось!». Этот простой возглас, словно предсмертный вздох, становится тематической основой следующей тут же арии альта «Es ist vollbracht» (№ 58, Molto adagio, h-moll, с виолой da gamba и органом; пример 5 а, б).
Глубокая печаль ее величава, в темном колорите. Траурные звучания сменяются в средней части арии победным Vivace (D-dur), знаменующим конечное торжество героя, после чего снова возвращаются похоронные возгласы «Свершилось!». «И, склонив голову, скончался», — возвещает евангелист. Здесь еще не место рыданиям и лирике отчаяния. Чувства словно умеряются в торжественном размышлении: следует ария баса с хором «Mein teurer Heiland» («Мой дорогой спаситель», №60, Adagio, D-dur, с органом). По существу это оригинальная обработка хорала, в которой солист и орган плетут свою прелюдийно-полифоническую ткань, а хор ведет хорал в строгом четырехголосии. Именно звучание хорала (который недавно был показан отдельно — в № 56) придает целому относительную объективность выражения. Дальше уже разражается буря. Евангелист бросает быстрые, отрывистые фразы. Сопровождая его слова, после шумного пассажа-низвержения глухо рокочет орган в низком регистре, расширяя тревожную звучность: это картина видимого потрясения, когда завеса в храме разошлась надвое и мертвые восстали из гробов. Только теперь сострадающее чувство бурно вырывается на волю: полно пламенного соучастия, страстного напряжения ариозо тенора «Mein Herz!» (№62, с флейтами, гобоями и струнными). Здесь применены экстраординарные средства в интонационном строе и разомкнутой форме целого, в ладогармоническом складе и тембро-фактурных приемах, создающих эффект нарастающей тревоги. Здесь не действует принцип единовременного контраста: драматизм выражается открыто. Но Бах не ограничивает этим зону кульминации. Ее завершает большая ария сопрано «Zerfliesse, mein Herze, in Fluten der Zähren» («Изойди, мое сердце, потоками слез», №63, f-moll, с флейтами, гобоями и органом), исполненная трагического чувства (пример 6). Слезная экспрессия выражена с необычайной силой в широкой и интонационно острой мелодии голоса, в страстных возгласах флейт и гобоев, в импровизационно-патетическом складе всей музыки с ее синкопическими ритмами. И тут же в неуклонно медленном движении целого, в удивительной, цельности материала и всей композиции (развитие выведено от изначального тематизма), в постоянной пульсации басов, в исходных ритмах колыбельной заложено властное сдерживающее начало. Торжествует принцип единовременного контраста. Достигнута трагическая вершина.
