История времен римских императоров от Августа до Константина. Том 1 - [18]
Рис. Цезарь.
Однако Помпей не решался нарушить рамки законности. Он всегда хотел, чтобы его просили, и наконец стал исполнителем воли сенатского большинства. В конфликтных случаях он уступал, потому что в отличие от Цезаря интересы государства для него были превыше всего. Помпей потерпел неудачу из-за внутренних противоречий между его политическими убеждениями и претензиями на положение первого человека в государстве. Такая ситуация не могла интегрироваться в старые структуры республики.
У Цезаря не было сомнений Помпея. Начиная со времени своего консульства в 59 г. до н.э., он приступил к беззастенчивому созданию собственной власти, причем свое личное достоинство он возвел в абсолют. Обструкция противников побудила его к новым атакам на дух и букву старой конституции, пока он не установил пожизненную диктаторскую власть. Сначала он возродил традиции популяров и мобилизовал клиентелу Мария. Но скоро стал лидером всех общественных движений в Риме, Италии и провинциях. Несмотря на то, что его семья принадлежала к старейшей патрицианской аристократии, Цезарь нуждался в новых силах в сенате, в честолюбивых всадниках, в активных членах городских администраций Италии, даже в способных жителях провинций и, наконец, в клиентеле.
Помпей был способнейшим организатором и администратором. Он доказал это своими преобразованиями на римском Востоке после окончания войны с пиратами и с Митридатом VI Понтийским.
Рис. Помпей Магн.
У Цезаря же на переднем плане всегда стояли персоналии. Будь то во время похода в Галлию, на западе империи, в гражданской войне против Помпея и сил старой республики в 49—46 гг. до н.э. или во внутренней политике: сила и власть Цезаря основывались на личных связях и гораздо меньше на государственных институтах. Благодаря личным связям он создавал новые союзы, себя же ставил в них на первое место, не обращая внимания на реакцию старых сил. Поэтому приверженцы старой системы клеймили его, как тирана, и призывали к его убийству.
После апофеоза Цезаря, сделанного Т.Моммзеном, который называл диктатора демократическим монархом, но одновременно дистанцировался от любого современного «цезаризма», и после идеализации Цезаря Матиасом Гельцером стало неизбежным снова попытаться критически оценить личность Цезаря. За Цезарем категорически не признавали качеств государственного деятеля, у него не видели никакой политической и социальной программы, а также концепции той «мировой монархии», о которой так много было сказано. Снова и снова односторонне освещались нравственные недостатки его личности, спешка и противоречивость его реформ, короче, вообще не признавалось «величие» Цезаря.
Однозначно односторонний взгляд на личность Цезаря, в течение 15 лет не дававшего передохнуть всему римскому миру и уже два века удерживавшего за собой одно из первых мест в европейской истории, одинаково проблематичен, как и прежний апофеоз. Никаких сомнений не вызывает его колоссальная энергия, гениальность полководца, широта натуры и большой ум политика, но не вызывает сомнения и тот факт, что римское общество и римское государство не могли принять личную власть в форме диктатуры. Не диктаторское решение Цезаря предопределило приход диктатуры, а его крах повлиял на будущие процессы принципата, Август позже попытался отчасти воспользоваться синтезом модели Цезаря и Помпея.
У Теодора Моммзена в его идеализированном изображении Цезаря есть фраза: «Если у столь гармонической личности есть единственная черта, которая может называться характерной, то это та, что этой личности чужда всякая идеология и фантазия» («Римская история». Т. III. Берлин, 1904, с. 462). Эта фраза может привести к неправильным выводам, если отождествлять понимание идеологии у Моммзена с современным ее пониманием. На первый взгляд, Цезарь рассматривал политику как вопрос власти. Он часто пренебрегал нормами конституции и традициями, презирал бездеятельный сенат, ограниченных политических противников и даже полностью коррумпированный народ, в интересах которого он якобы действовал. С другой же стороны, он был вынужден оправдывать свои действия как во время своего первого консульства, так и во время наместничества в Галлии и, разумеется, во время гражданской войны. Изображения на монетах прославляют его победы. Он был первым римским политиком, который еще при жизни разрешил выбить свое крайне реалистическое изображение на монетах. Блестящий оратор, он умел выставить в выгодном свете свои взгляды на политическое положение и на военную необходимость. Великий застройщик Рима, он сумел создать в репрезентативных формах монументальное отражение своей власти.
«Достоинство» было для Цезаря ключевым понятием, идентичным врожденным аристократическим претензиям. Так как в Риме каждый «достойный» отличался своими трудами в интересах общества, то в соответствии с ними он был достоин уважения. После своих успехов в Галлии Цезарь был одержим значимостью собственной личности. Цезарь и Август были ведущими римскими политиками, которые владели литературным мастерством, а также мастерством сознательного влияния на общественное мнение. Естественно, «Записки о Галльской войне» Цезаря не идут ни в какое сравнение с совершенно другой традицией и другим жанром «Автобиографии» Августа. Однако вряд ли можно спорить с тем, что в обоих случаях присутствует сознательная стилизация происходящего, сознательный акцент на политические и военные заслуги действующих политиков. В обоих случаях подвергалось влиянию общественное мнение современников, в обоих случаях они вызвали резкую критику в настоящее время.
