История войны и владычества русских на Кавказе. Деятельность главнокомандующего войсками на Кавказе П.Д. Цицианова. Принятие новых земель в подданство России. Том 4 - [26]

В случае встречи с неприятелем и его поражения, Гуляков должен был следовать далее и потребовать, чтобы лезгины выдали царевича Александра и согласились ввести в Джары и Белоканы русский гарнизон[95]. «От успеха сего дела, – писал князь Цицианов генералу Гулякову, – зависит слава оружия его императорского величества, с нею вместе и ваша собственная, сопровождаемая наградою, а для здешнего края спокойствие, польза и богатство»[96].

2 марта генерал Гуляков двинулся в Джарскую область с отрядом, состоявшим из 3 батальонов пехоты в 1482 человека, с 8 орудиями и двумя сотнями казаков[97].

Сверх того, при отряде было кизихских жителей, грузинских князей, дворян и черни до 4500 человек[98]. Это последнее ополчение князь Цицианов просил держать как можно строже. «Всемерно, – писал он, – воздержать грузинцев от грабительства деревень, а нашим строго воспретить, поелику оная провинция назначается в подданство российское, а по той причине лучше иметь неразоренную, нежели ограбленную, и чтобы оным не ожесточить жителей».

Погода не благоприятствовала движению отряда; со дня выступления его из Сигнаха, в течение трех дней, шел беспрерывный дождь со снегом. Около полудня 4-го числа отряд сделал привал, не доходя 3 верст до брода Урдо. Отсюда квартирмейстерской части полковник Дренякин, с казаками и грузинами, отправился для обозрения пути к броду, за которым лезгины устраивали шанцы и имели землянку с бойницами. Огонь, который лезгины открыли по рекогносцировавшему отряду, заставил генерал-майора Гулякова, взяв с привала один батальон Кабардинского полка с 3 орудиями, грузинскую конницу и пехоту, подойти к броду Урдо и открыть огонь из орудий, которым удалось зажечь землянку и заставить лезгин отступить от брода.

На месте этих действий река Алазань протекает в крутых берегах, имея около 40 сажен ширины. Сильно разлившаяся от проливных дождей, она не представляла возможности перейти вброд для преследования отступавшего неприятеля. Ограничась двухчасовою перестрелкою[99], Гуляков отошел к месту своего ночлега и решился искать другого места для переправы, тем более что, по показанию князей и жителей кахетинских, все лежащие по левой стороне реки Алазани деревни были пусты и, следовательно, движение с довольно значительным отрядом крайне неудобно.

Послушавшись затем совета князей, говоривших, что самая лучшая переправа находится у селения Анаги, Гуляков хотя и двинулся по их указанию, но скоро пришел к убеждению, что был обманут.

Дорога, ведущая в Белоканы, оказалась весьма трудною для движения, перерезанною во многих местах топкими болотами, густым лесом, и притом на ней встретились переправы чрез три больших тинистых реки.

Несмотря на то, 8-го числа отряд прибыл к реке Цениекеве, откуда на следующее утро, вместе с появлением зари, следовал к Белоканам. Подходя к этому последнему селению, полковник Дренякин заметил в чаще леса лезгинское укрепление, состоявшее из засеки, окруженное с обоих флангов топкими болотами и камышом и занимающее пространство более четверти версты. За укреплением видно было засевшее лезгинское войско, числом до 10 000 человек, как впоследствии показали захваченные в плен лезгины. Здесь же были грузинские царевичи Александр и Теймураз.

После личного осмотра укрепления и знакомства с окружающею местностью генерал-майор Гуляков, оставив для прикрытия вагенбурга грузинскую конницу, отделил часть войск для обхода неприятельских флангов, а с остальными атаковал укрепление. Неприятель встретил наступающих сильным огнем, но был выбит штыками и преследуем «с неимоверною скоростью» через весь лес, болото и далее на чистом трехверстном поле до самых Белокан.

Селение Белоканы находилось в весьма крепком местоположении, и всякий почти дом его, окруженный каменною оградою, мог служить укреплением и весьма хорошею обороною для неприятеля, но выбитые из-за укрепления и быстро преследуемые нашими войсками лезгины не успели занять селения и рассеялись в разные стороны. Гуляков отправил батальон Кабардинского полка в ущелье, находившееся вправо от Белокан, с целью отрезать лезгинам путь отступления. Майор Алексеев, командовавший этим батальоном, преследовал неприятеля до самых снеговых гор и остановился только тогда, когда дорога, пролегавшая по ущелью, разделилась на несколько ветвей, ведущих в разные стороны.

Сражение в укрепленном лесу и затем преследование продолжались более двух часов; селение Белоканы взято и, за исключением только некоторых каменных домов, обращено «в ничто совершенно». Лезгины отступали с такою поспешностью, что оставили на месте все вещи царевича Александра и даже его письма[100].

Ближайшим последствием успешных действий должно было быть, как мы видели, требование ввести в Джары и Белоканы наш гарнизон. Теперь, пользуясь успехом, главнокомандующий не хотел уже ограничиться этим, но поручил Гулякову требовать, чтобы лезгины присягнули на подданство, с обещанием с нашей стороны не касаться до их образа правления, если они согласятся платить ту дань, которую платили царям грузинским. Джарцы же должны были выдать царевича Александра, которому обещано прощение.