История вооруженных сил Афганистана, 1747-1977 - [83]
Основополагающей частью официальной идеологии по-прежнему оставался ислам. Все документы и декларации, выступления государственных деятелей страны и пропагандистские материалы, предназначавшиеся для широких масс, несли в себе значительный заряд исламских догм. Более того, неизменно делалась попытка обосновать новые реальности страны ссылками на традиции ислама[503]. В армии с целью усиления воздействия религиозной пропаганды на личный состав было развернуто строительство новых и реконструкция старых мечетей, при инспектировании войск обязательно проверялось соблюдение военнослужащими религиозных обрядов. С этой же целью высшие армейские чины во время поездок по частям посещали войсковые мечети и принимали участие в коллективных молитвах[504].
Заметное место в морально-политической обработке афганских военнослужащих отводилось воспитанию верности и преданности даудовскому режиму. В армейской прессе и в устной пропаганде постоянно подчеркивались заслуги М. Дауда как «основателя и руководителя республики».
Указанные выше направления идеологической обработки армии были рельефно отражены в содержании военной присяги, принятой 26 июля 1973 г. Текст ее гласил: «Клянусь великим богом и чистотою благородного Корана, что буду преданным исламской Республике Афганистан и не пожалею своей жизни для защиты и сохранения национальной чести и территориальной целостности родины, служения армии и ее знамени под руководством главы Республики»[505].
Как известно, бывшая монархическая верхушка всячески стремилась представить армию в качестве «организации вне политики» и таким образом не допустить распространения в ней неугодных взглядов и идей. После того как в июле 1973 г. армия открыто вышла на арену политической борьбы, ей, и прежде всего ее офицерству, стала отводиться роль важной национальной политической силы. М. Дауд, подчеркивая это обстоятельство в своем выступлении на торжествах по поводу выпуска офицеров Кабульского высшего военного училища в декабре 1974 г., указывал, что «народ и республиканское правительство рассматривают их (офицеров. — Авт.) не только как защитников независимости и национального суверенитета, но и ожидают, что они вместе с другими своими братьями станут участниками, авангардом и примером в духовном и материальном развитии и возвышении страны»[506]. Однако примерно с 1976 г. этот аспект начал все реже и реже ставиться в правительственной пропаганде на армию, что вызывало в политически активных левых армейских кругах недовольство режимом М. Дауда.
Непосредственное участие леворадикальных элементов в подготовке и осуществлении государственного переворота 1973 г., а затем их вхождение в центральные и местные органы власти нашли свое выражение в том, что в язык официальных документов и пропаганды вошли такие понятия, как «социализм», «социальная справедливость», «уничтожение эксплуатации во всех ее видах и формах», «равенство», «братство», «гарантирование права на труд» и др.
Следует отметить, что от социализма даудовское руководство брало только его экономический аспект. Наиболее отчетливо свое понимание социализма М. Дауд выразил в интервью корреспонденту агентства Танюг в феврале 1976 г. «Социализм, который мы избрали в качестве нашей экономической основы нового афганского общества, — говорил М. Дауд, — фактически является средством достижения социальной справедливости, ликвидации классового неравенства и антагонизма позитивным, прогрессивным и мирным путем. Необходимо пояснить, что составными частями нашего социализма являются историческая реальность, национальная культура, объективные и субъективные условия существования нашего общества, а также дух подлинного ислама»[507].
Социалистическая терминология в устах М. Дауда и его сторонников была не более чем уступкой левым силам, рассчитанной на то, чтобы укрепить политическую власть буржуазии и тех прослоек помещичьего класса, которые понимали необходимость определенных преобразований для преодоления отсталости страны.
В период с июля 1973 по апрель 1978 г. особое и постоянное внимание на страницах афганской военной печати, как и в устной армейской пропаганде, уделялось популяризации буржуазно-националистических идеологических доктрин. Это направление, как уже говорилось, было широко представлено в морально-политическом воспитании личного состава королевской армии Афганистана. Однако при даудовском режиме в указанный период оно не только сохранилось, но и получило дальнейшее развитие и еще большую целенаправленность.
Анализ вышедших в этот период номеров журнала «Да урду маджалла» показывает, что примерно 35–40 % их объема занимали переводы из западных, прежде всего американских источников или же статьи, написанные на их идейно-политической основе. Примечательно, что эти печатные заимствования в основном освещали различные аспекты буржуазной идеологии и политики, в то время как публикации, взятые из советских изданий и, кстати, количественно намного уступавшие материалам западного происхождения, по своему содержанию не выходили за рамки чисто оперативно-тактических, учебно-методических и военно-технических вопросов.
Продолжатель древнего, но обедневшего самурайского рода Сабуро Сакаи во Вторую мировую стал лучшим летчиком Японии. Он участвовал более чем в двухстах воздушных боях и был единственным японским асом, который ни разу не потерял в бою своего ведомого. О летном мастерстве Сакаи ходили легенды. После тяжелейшего ранения, полученного в 1943-м, летчик снова вернулся в бой и прошел всю войну вплоть до капитуляции Японии.
Дневник нацистского летчика охватывает период с мая 1940 года, когда германская армия вторглась в Бельгию и Голландию, по январь 1941-го, когда юноша выпрыгнул из подбитого «хейнкеля» с парашютом. Записки пилота бомбардировщика, из которых становится ясным его отношение к родным, к жизни, сослуживцам, войне, противнику, высшему руководству страны, интересны тем, что типичны для многих жертв нацистской идеологии, поэтому стали важным документом, свидетельствующим против нацизма.
Начальник отдела военно-исторической службы армии США Эрл Зимке в своей книге рассказывает о двух широкомасштабных кампаниях, проведенных фашистской Германией на северном театре военных действий.Первая началась в апреле 1940 года против Дании и Норвегии, а вторая велась совместно с Финляндией против Советского Союза.Территория военных действий охватывала пространство от Северного моря до Северного Ледовитого океана и от Бергена на западном побережье Норвегии до Петрозаводска, бывшей столицы Карело-Финской Советской Социалистической Республики.Гитлер придавал большое значение этому району и считал его краеугольным камнем будущей империи.
На подступах к столице рейха германское военно-политическое руководство вновь попыталось остановить продвижение Красной армии к Берлину, чтобы затянуть ход военных действий и попытаться склонить наших союзников по Антигитлеровской коалиции к сепаратному миру. Немцы ввели в бой несколько новых по своей структуре и организации бронетанковых и артиллерийских соединений, а впоследствии пытались использовать в сражении недоведенные экспериментальные образцы своего бронированного «чудо-оружия». Также именно в этот период в районе Арнсвальде германские танковые дивизии провели последнее контрнаступление во фланг советским войскам, неумолимо надвигавшимся на Берлин.
В течение года, предшествовавшего беспримерной победе Израиля в Шестидневной войне, арабский мир играл в опасную игру, смысл которой заключался в подталкивании мира к краю пропасти...
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.