История византийских императоров. От Юстина до Феодосия III - [177]
Мусульмане продолжали беспрепятственно грабить территории Империи, не встречая нигде сопротивления. И нет ничего удивительного, что по некоторым данным придворные неоднократно предлагали ему добровольно оставить трон и передать власть в руки другого правителя[882].
Вследствие постоянных дворцовых переворотов императорский титул настолько девальвировался, что хотя Феодосий III уже был венчан на царство, буквально тут же объявились новые претенденты на царский трон. Самым опасным для царя являлся стратиг фемы Анатоликов Лев Исавр, которого поставил на эту должность ещё император Анастасий II. Зрелый по возрасту, предприимчивый человек, но уже опытный солдат и военачальник, он немедленно заявил свои права на Римскую империю.
В условиях полной разрухи армии и постоянных поражений византийцев, Лев уже успел снискать славу и уважение у византийцев своими подвигами в стране абазгов и аланов. Явившись из длительного похода в столицу после смерти императора Юстиниана II, спафарием (оруженосцем) которого являлся по должности, Лев не принял Филиппика, оставшись на время «в тени». Едва ли ему мог понравиться способ Филиппика, каким тот занял царский трон, а рассказы о «пророчествах», конечно, были, мягко говоря, не убедительными для опытного воина, быстро сумевшего разглядеть личность нового самодержца. Это обстоятельство не укрылось от императора Анастасия II, который, став у власти, предложил тому возглавить фему Анатоликов, что являлось одновременно и заманчивым, и очень опасным поручением, ввиду активности арабов на этом направлении[883].
Но мысли о высшем жребии уже овладели молодым стратигом, который наглядно видел, что Римское государство погибает и нуждается в энергии сильных и целеустремлённых людей, каким он и был. Следует заметить, что в те годы падения Римской империи царский титул для честных и открытых натур сулил не столько славы, сколько возлагал на их плечи громадную ответственность. В отличие от шутовских претензий Филиппика, Лев в действительности понимал, что его мужество, знания и опыт востребованы государством, и готов был отдать всего себя, без остатка для блага родины.
Когда Феодосий III возглавил поход на столицу, Лев отказался помогать Анастасию, посчитав его участь предрешённой. Впрочем, возможно, в душе Лев не считал Анастасия законным императором и потому составил собственный план прихода к власти. Он заключил частное соглашение со стратигом фемы Армениаков Артаваздом, этническим армянином, целью которого являлось приобретение Львом царской власти. Союз скрепили брачным договором — Лев выдал за Артавазда свою дочь Анну. Артавазд заранее уступал все «права» на трон своему тестю, взамен обещая удовольствоваться некоторыми высшими чинами на государственной службе. И когда в течение 6 месяцев войска Феодосия атаковали Константинополь, две самые крупные фемы Империи издали наблюдали за развитием событий, организуя войско и готовясь к новому арабскому вторжению[884]. Надо сказать, что Лев не скрывал своих намерений и публично провозглашал свои права на царский трон, что не укрылось от арабов.
Но, в конце концов, Феодосий III победил, и арабы, узнав о намерениях Льва, решили вступить с ним в переговоры и заключить мирный договор, чтобы не тратить времени на полевые сражения, а пройти через земли его фемы на Константинополь. Это краткое обстоятельство показывает, что они уже прослышали о предыдущих подвигах римского полководца и знали цену его меча. Лев дал своё согласие, понимая, что в открытом поле воевать с многократно превосходившими его по численности арабами — бесполезно. Но вскоре выяснится, что его согласие — не более, как часть хитроумного плана римского командира, имевшего своей целью и поразить арабов, и получить царскую власть.
Согласно заключённому договору со Львом, в 716 г. первый отряд конных мусульман под командованием Сулеймана прошёл через его земли до сильной крепости Амореи, которая располагалась за пределами подконтрольных Льву территорий. Фактически, здесь решалась судьба Империи, поскольку эта крепость должна была стать опорным пунктом для арабов на пути в греческую столицу. Сулейман знал, что Амория уже присягнула на верность Феодосию III, поэтому его войска осадили город, который едва ли мог обороняться долго — его гарнизон был очень малочисленный. Как их известили из Дамаска, вскоре к Сулейману должно было подойти второе арабское войско под командованием Масальма. Поэтому, коротая время, арабы занимались тем, что периодически подскакивали к стенам крепости и славословили Льва как императора. Очевидно, они считали, что, признав над собой власть Льва как царя, гарнизон сдастся на милость победителя без боя. Из крепости им отвечали такими же криками (неясно — была эта заранее заготовленная уловка, оговоренная со Львом, или действительное мнение самих осаждённых), что и ввело арабов в заблуждение.
