История византийских императоров. От Юстина до Феодосия III - [118]
Хотя римляне и избежали серьёзных опасностей, но всё же персидские полководцы, оправившиеся от первых неудач и сумевшие организовать свои силы, постепенно оттесняли Ираклия из областей, не так давно завоёванных ими у Империи. Посчитав, что гибель Ираклия — дело скорого времени, Хосров оставил Шахина воевать с Ираклием, а Шахрбараза переправил на Запад, дав ему поручение соединиться с аварами и захватить Константинополь. Но этот замысел стал известен Ираклию — вновь отдадим дань уважения его дипломатии и разведке, и царь предпринял встречные меры. Остро нуждаясь в свежих пополнениях, он всю вторую половину 625 г. посвятил этому вопросу, послав одновременно с этим сильный отряд армян на усиление столичного гарнизона. Оставив командование армией своему брату Феодору, он с испытанными полками летом 626 г. перебрался морем в Лазику, где начал собирать новую армию[586]. В это время Феодор дал сражение персам. Войска уже выстроились в линии, когда вдруг на персов пошёл с неба крупный град, расстроивший их ряды и даже многих убив. Когда началось сражение, деморализованные персы не смогли устоять против натиска византийцев[587].
Опасения Ираклия об опасности, грозящей столице, оказались не напрасными — весной 626 г. Шахрбараз взял Халкидон и расположил свою армию на побережье, дожидаясь подхода аваров к Константинополю. Столичный гарнизон и жители тем временем, выполняя указания царя, приводили в порядок оборонительные сооружения: чистили рвы, насыпали валы, восстанавливали стены. Тревога, сжимавшая сердца людей, иногда прорывалась в случайных волнениях по ничтожным поводам. Но патриарх Сергий вновь продемонстрировал силу своего характера и способность контролировать ситуацию. Он совершал многочисленные моления о спасении государства и Константинополя, и на всех воротах города по его приказу был написан образ Пресвятой Богородицы с предвечным Младенцем на руках[588].
В середине июня 626 г. с азиатской стороны Босфора появились персы, разграбившие всё в округе Халкидона. А 29 июня 626 г. с Севера подошёл передовой отряд аваров численностью 30 тыс. воинов. В течение двух недель авары разоряли окрестности, а затем хан отправил посла узнать, за какую сумму константинопольцы согласны выкупить своё право на жизнь. К удивлению посла, римляне горели желание сразиться за родной город и отказались вести переговоры о выкупе. Через месяц, 29 июля 626 г., подошло всё войско аваров, в которое во множестве были включены данники хана — славяне, гепиды, болгары. Варваров было так много, что они заполнили собой весь горизонт, и жители пришли в ужас от силы и мощи врага. В течение нескольких дней происходили мелкие стычки, в перерывах между которыми авары возводили осадные орудия. Оценив крепость городских стен, аварский хан решил штурмовать Константинополь не только со стороны суши, но и с моря.
Вечером 2 августа 626 г. хан приказал прислать посольство для переговоров с римлянами. Он настолько уверовал в своей грядущей победе, что заявил, будто уже не удовлетворится обычным выкупом, но требует безоговорочной капитуляции и сдачи Константинополя — конечно, римляне ответили отказом[589]. После этого хан отдал своим войскам приказ наступать на город.
С 3 по 7 августа 626 г. продолжался ожесточённый штурм, причём потери осаждавших были очень велики, а римлян — ничтожны. Наконец, на 7 августа хан назначил генеральный штурм, но его план стал известен магистру Вону, командующему римскими войсками в Константинополе. Когда варварская флотилия двинулась к городу, навстречу им вышли римские суда, беспощадно громившие врага и сжигавшие их. Навстречу спасшимся в воде варварам вышел сильный армянский отряд, отправленный императором в столицу, без всякой пощады уничтожавший аваров. Узнав об успехе морской операции, защитники Константинополя открыли ворота и бесстрашно ринулись на врага, причём в их рядах было множество женщин и детей. Не имея возможности восстановить порядок в своём войске, хан отдал приказ сжечь осадные орудия, а сам приступил к переговорам с магистром Воном, надеясь выторговать условия мира. Конечно, его инициатива не встретила сочувствия у византийцев, командующий которых заявил, что ждёт подхода брата царя Феодора с основными войсками. Это решило дело — хан отдал приказ срочно сворачивать лагерь и отступать.
Забавно, но персы, расположившиеся на другом берегу Босфора и видевшие огонь у Константинополя, посчитали, что авары взяли город. Когда до них дошла весть о масштабах поражения аваров, Шахрбараз немедленно увёл свои войска в Сирию. В отличие от персов, аварам пришлось испить горькую чашу поражения до дна. Отступление причинило им не меньшие страдания, чем неудачный штурм римской столицы. Среди них было множество раненых воинов, умиравших в дороге, свирепствовала какая-то эпидемия, и они несли громадные потери в людях[590].
А население Константинополя торжественно праздновало свою победу, искренне веря, что Пресвятая Богородица спасла их от неминуемой смерти. Конечно, это предание родилось не на пустом месте: многие рассказывали, ссылаясь на аварских пленных, что сам хан видел, как какая-то женщина в белоснежных одеяниях ходила по крепостным стенам. Радость константинопольцев была тем более полной, что вскоре пришло известие о замечательной — и уже очередной — победе римлян под командованием царского брата Феодора над персами. От горя персидский военачальник Шахин умер, но разъярённый Хосров приказал вырыть его труп из могилы и подвёрг тело бесчестью. Правда, как обычно, радость не ходит далеко от горя: 11 мая 627 г. умер магистр армии Вон, которого похоронили с почестями в храме Иоанна Предтечи в Студийском монастыре.
