История упадка. Почему у Прибалтики не получилось - [98]

Правые и левые, идеализм и прагматизм, Ландсбергис и Бразаускас — всё это консерваторы и социал-демократы — два альтернативных варианта развития Литвы. «Соцдемы» и «консервы» сменяли друг друга у руля власти все 20 лет литовской государственности: то избиратели, напуганные радикальностью рыночных реформ, коллапсом экономики и массовой бедностью, поддерживали могучего представителя советского партхозактива Альгирдаса Бразаускаса, то, поддавшись на разговоры о «русской угрозе», голосовали за музыковеда Витаутаса Ландсбергиса и его наследников в СО-ХДЛ.

При этом даже в периоды формального пребывания в оппозиции оба крыла литовского правящего класса зачастую сохраняли своё присутствие во власти, пользуясь тем, что в Литве парламентско-президентская форма правления. Когда консерваторы возглавляли правительство, президентом Литвы был Альгирдас Бразаускас. Когда правительство возглавили социал-демократы во главе с Бразаускасом, президентом Литвы был американский литовец Валдас Адамкус — де-факто единомышленник консерваторов, воплощавший в жизнь их политический курс из своей резиденции на площади Дауканто.

Точно такая же ситуация в Литве и сейчас: после выборов 2012 года к власти в очередной раз вернулись социал-демократы, но консерваторы к тому времени сумели отчасти заключить союз, отчасти установить контроль над президентом Далей Грибаускайте, в результате чего научный секретарь Вильнюсской школы КПСС и главная протеже Бразаускаса превратилась, пожалуй, в самого ярого консерватора из консерваторов, став достойной политической преемницей учения dedule Ландсбергиса.

Такова суровая реальность литовской демократии: власть — это либо социал-демократы, либо консерваторы при незыблемой для тех и других (и в принципе не подлежащей критике) идеологической базе. Прочие политические объединения в Литве всегда играли по большей части роль довеска: два главных игрока после выборов делились с ними частью полномочий, чтобы совокупно перевесить над единственным реальным противником в борьбе за власть.

Ярче всего это проявилось в 2004 году, когда на выборах в Сейм победила созданная за год до того Партия труда Виктора Успасских, набравшая 28 % голосов и получившая 39 мест в парламенте. Социал-демократы, шедшие на выборы в коалиции с «Новым союзом», получили 21 % и 31 место. В итоге Партия труда вошла в правительство в качестве младшего партнера: премьер-министром стал Бразаускас, а не Успасских, социал-демократы получили все ключевые министерства (7 из 13) и пост председателя Сейма. То же относится к партии «Порядок и справедливость», лидер которой Роландас Паксас в 2003 году был избран президентом, но уже в следующем году был отстранен в результате импичмента, по сути, за то, что его действия, во-первых, нарушали баланс, сложившейся в политической системе, а во-вторых, противоречили фундаментальным установкам властвующей элиты. Последовательно снижается на протяжении многих лет влияние «Движения либералов». Постепенно вовсе исчезли из парламентского поля в 90-е — начале 2000-х входившие в число релевантных политических игроков Союз либералов и центра, Либерально-демократическая партия, Литовская крестьянская партия.

По сути, всем функциям политической партии, всем её признакам и характеристикам как политического института в Литве соответствуют только СО-ХДЛ и СДПЛ.

Только у консерваторов и социал-демократов есть реальные механизмы рекрутирования кадров. Только у них сложилась разветвленная сеть первичных организаций на местах, благодаря которой эти партии получают самое большое представительство по одномандатным округам. СО-ХДЛ и СДПЛ — партии с идеологией, обе имеют длительную историю и устоявшиеся традиции. При том что в основании обеих партий находятся фигуры двух ключевых деятелей новейшей истории Литвы — Ландсбергиса и Бразаускаса, — их невозможно назвать проектами, сделанными под одного человека. К тем же «популистам» такие претензии возможны.

Государственный сектор литовской экономики и крупнейший частный бизнес, разумеется, тоже связаны с двумя партиями власти. Например, государственный монополист в области железнодорожных перевозок — АО «Литовские железные дороги» — контролируется возглавляющими правительство социал-демократами, а генеральный директор Lietuvos geležinkeliai Стасис Дайлидка входит в правление Социал-демократической партии Литвы.

С другой стороны, членом совета наблюдателей Inter RAO Lietuva, компании, обеспечивающей Литву электричеством, являлся Йонас Гарбаравичюс — генеральный директор Scaent Baltic, владеющей 29 % акций Inter RAO Lietuva. Гарбаравичюсы — это во всех смыслах авторитетное семейство политиков и предпринимателей из Каунаса, которые входят в число самых влиятельных людей Литвы. Могущественный клан тесно связан с СО-ХДЛ: через Гарбаравичюсов проходила партийная касса консерваторов. На представителей каунасской «мафии» пытались заводить уголовные дела, но близость к политической элите позволяла Гарбаравичюсам выходить сухими из воды.

Впрочем, в том, что касается связи бизнеса и власти, обе стороны равно прекрасны. Готовясь к строительству новой атомной станции взамен ликвидируемой Игналинской АЭС, социал-демократический премьер-министр Гедиминас Киркилас добился от Сейма внесения изменений в закон об атомной энергетике, которые позволили отдать треть акций национального стратегического инвестора Leo LT частной компании. Частной компанией владел холдинг Vilniaus prekyba («Вильнюсская торговля»), известный в первую очередь как владелец международной сети супермаркетов Maxima. Владелец Vilniaus prekyba, самый богатый человек Литвы Нериюс Нумавичюс, как несложно догадаться, близок к социал-демократам. Впрочем, бизнес в том, что касается политических пристрастий, чрезвычайно прагматичен…