История Украины. Южнорусские земли от первых киевских князей до Иосифа Сталина - [127]

Неудача Рады в «экономическом сотрудничестве» с германцами стала причиной ее падения. Когда немцы пришли на Украину, их инспекция складов не только выявила относительную скудость запасов, но и удручающее состояние украинской экономики на тот момент. Усадьбы помещиков были почти полностью уничтожены, а землю крестьяне присвоили себе. Однако этот акт захвата не получил одобрения закона, поскольку Рада не успела создать свой новый Земельный кодекс. Для командования группы армий «Киев» была важна практическая, а не юридическая сторона вопроса. Фельдмаршал Эйхгорн издал Приказ украинскому населению, в котором требовал возобновить сельскохозяйственное производство «в максимальном объеме». Урожай должен был принадлежать тем, кто пахал и сеял, будь то законный владелец земли или крестьянин, который ее захватил. Если крестьянин не сумел засеять землю, это должен сделать землевладелец, и крестьянин не имел права чинить ему препятствия. Лица, виновные в неповиновении этому приказу, должны были привлекаться к суду и наказываться не украинским гражданским судом, а военным трибуналом оккупационных властей.

Этот приказ вышел без ведома Рады; она узнала о нем только через две недели. Немецкие власти хорошо понимали, что приказ Эйхгорна вызовет недовольство среди крестьян и многочисленных групп в самой Раде. Однако все это оказалось подходящим предлогом для того, чтобы покончить с правительством, доказавшим свою неспособность к «экономическому сотрудничеству».

Один месяц управления страной ясно указал оккупационным властям на единственный слой населения, который сумел бы помочь им быстро и эффективно осуществить план генерала Грёнера. Не требовалось большой проницательности, чтобы увидеть, что запасы сахара, растительного масла и спирта в крупных усадьбах, где помещики имели заводы, намного превышали запасы, накопленные крестьянами. Более того, изымать зерно у крестьян, виновных в том, что они совсем недавно обчистили соседские амбары, оказывалось непростым делом. Либеральное правительство Рады не отказалось санкционировать создание Союза землевладельцев, который предлагал организовать защиту своих интересов. Конечно же этот союз пришлось назвать в духе времени — Союз хлеборобов, но он включал в себя не только зажиточных крестьян, владевших 20–30 гектарами земли, но и многих представителей среднего класса и даже аристократов. Этот союз имел достаточно «демократический» характер, чтобы не провоцировать радикальное большинство Рады, но при этом поддерживал тесные связи с русскими консервативными кругами, чье влияние начало ощущаться в Киеве.

Условия советско-украинского «мира» все еще обсуждались, но перемирие, навязанное немцами, оставалось в силе. Это позволило представителям высших классов российского общества покинуть Петроград и Москву и уехать на Украину. Кроме того, после беспорядочной демобилизации в Киеве скопились тысячи русских офицеров, которые, конечно, не торопились возвращаться домой, опасаясь попасть «в руки Советов». В апреле 1918 г. Киев представлял собой странную картину. Столица Украинской народной республики имела все признаки крупного города, жившего активной и даже бурной жизнью, благодаря большому числу российских и иностранных «гостей». За исключением вывесок на некоторых магазинах, написанных по-украински, да живописной формы полков Рады, не было никаких признаков «начала новой жизни». По-украински говорили только в правительственных учреждениях и на заседаниях Рады. Этот официальный язык, привнесенный из Галиции, с трудом понимали жители Русской Украины.

Среди членов Союза хлеборобов и беженцев с севера командование группы армий «Киев» легко отыскало подходящего человека, который смог бы возглавить администрацию, способную заменить собой Раду.

Генерал Павел Скоропадский имел особое преимущество — был потомком дружелюбного и покладистого гетмана, которого Петр Великий выбрал на смену Мазепе. Будучи офицером кавалергардского полка, он отличился во время войны: сначала как командир гвардейской бригады, а потом — как командующий гвардейской дивизией. Он украинец по происхождению, принадлежал к богатой и именитой семье. Кроме того, генерал Скоропадский, наделенный определенным честолюбием, был вовсе не против сыграть важную политическую роль, даже если она будет трудной. Он имел связи в Союзе хлеборобов и установил отличные отношения с немецким командованием, которое решило назначить его «главой государства», когда наступит подходящий момент. И это произошло, когда Рада наконец узнала о приказе фельдмаршала Эйхгорна и крестьянские бунты, спровоцированные приказом, охватили южные районы Киевской и Полтавской губерний. Члены Рады пребывали в состоянии возбуждения; не только Петлюра и экстремисты требовали сопротивляться действиям немцев, но и некоторые члены кабинета министров, включая Любинского, этого неисправимого красноречивого «студента» Брест-Литовских переговоров. Немецкое командование хорошо знало о настроениях в Раде и 24 апреля подписало официальное соглашение со Скоропадским. Людендорф одобрил выбор «человека, с которым можно иметь дело». В тот же день Рада объявила приказ фельдмаршала Эйхгорна незаконным и несуществующим. Два дня спустя во время заседания Рады в зал вошел отряд немецких солдат под командованием офицера, который отдал короткий приказ: «Руки вверх!» Разъяренных депутатов обыскали, нет ли у них оружия, а потом распустили по домам, за исключением нескольких человек — в их число попали некоторые министры кабинета, сразу же арестованные немцами. На следующий день во время заседания Союза хлеборобов Павел Скоропадский был провозглашен гетманом Украины.