История Украины. Южнорусские земли от первых киевских князей до Иосифа Сталина - [119]

Весной 1915 г. император Николай II после взятия Перемышля посетил Галицию и во Львове произнес речь, в которой говорил о «неделимой России», простиравшейся до Карпатских гор. Однако в то время уже стали заметны признаки того, что русское господство в Галиции близится к концу. В начале лета крупное немецкое соединение прорвало русский фронт под Горлицей, и российские армии после тяжелых боев и огромных потерь начали отход на Украину.

К началу осени фронт установился на новой линии; русские продолжали удерживать лишь клочок Восточной Галиции и были вынуждены отдать в руки противника Волынь с городами Ковель, Луцк и Владимир-Волынский.

В то время все были чрезвычайно обеспокоены судьбой Украины, поскольку угроза нависла даже над Киевом. Прифронтовыми стали Подолия, Восточная Волынь и Правобережная Украина. Эвакуация Галиции проходила трудно и болезненно. Вместе с русскими армиями уходили тысячи галицких крестьян, опасавшихся репрессий со стороны австро-венгерских войск. Они двигались пешком, некоторые ехали на телегах со своими семьями. Впереди себя крестьяне гнали домашний скот. Около сотни тысяч беженцев пересекли российскую границу. Уходили и многие евреи, надеясь избежать ужасов войны. Российские военные власти депортировали тех, кто казался им «подозрительным» с политической точки зрения, а также украинцев, поляков и евреев, которые могли укрывать «преступный элемент».

Для последних в Киеве спешно готовили тюрьмы, но никто не знал, что делать с этими людьми и зачем их сюда притащили. Благотворительным организациям пришлось их кормить и одевать, словно они являлись мирными гражданами. Бывали дни, когда на киевском Центральном вокзале приходилось готовить еду на 60 тысяч человек, в надежде накормить весь этот рой незваных гостей.

Русский комитет из Львова вместе со своим шефом Дудкевичем тоже прибыл в Киев. Такой сгусток деморализованных крестьян и еврейских толп в тылу Юго-Западного фронта был опасен во всех отношениях, и прежде всего с санитарной точки зрения. Очистка Киева от этих «гостей» продолжалась с конца 1915 и весь 1916 г. Комитет Дудкевича и другие организации были отосланы в Ростов-на-Дону, а позже — в Туркестан, куда направили и основной поток крестьян-беженцев. Евреям разрешили выезжать за Днепр во внутренние губернии страны, а ограничения на их расселение временно сняли. Многие из них остались на Левобережной Украине и в городах Новороссии, и этот перемещавшийся еврейский элемент вместе со всеми «подозрительными личностями», которые обрели свободу с началом революции, представлял собой неустойчивый и подрывной фактор в течение всего периода социального распада.

В 1916 г. жизнь на Украине нормализовалась. Этому способствовало наступление генерала Брусилова, которому удалось прорвать в нескольких местах Австро-Венгерский фронт. От противника была очищена часть Волыни, и русские вновь вошли в Галицию, заняв Станислав и Черновцы, а также всю Буковину. Фронт опять отодвинулся от Киева.

Под впечатлением русских побед в войну вступили румыны, но, как оказалось, они оказались не готовы к серьезным боям. Русскую армию отправили, чтобы остановить вторжение немцев в Молдавию; был создан новый Румынский фронт, так что линия боев теперь простиралась от Балтийского моря до Черного.

Зимой 1916/17 г. Юго-Западный фронт стабилизировался. Штаб планировал новое наступление на Львов и был уверен в его непременном успехе. В Киеве, неподалеку от фронта, царили мир и покой.

Грушевский и Винниченко: украинцы в Брест-Литовске

Когда новости о Февральской революции в Петрограде достигли Киева, ни власти, ни население сначала в это просто не поверили. Однако вскоре события, которые произошли в Петрограде, повторились в Киеве и других городах Украины.

Процесс разложения, разрушивший армии Северо-Западного и Западного фронтов, несколько позже затронул и войска Юго-Западного и Румынского фронтов. Что касается Украинского национального движения, то в первые дни революции о нем никто и не думал. За исключением Финляндии, где революционное движение сопровождалось призывами к национальной независимости, ни в одном уголке Российской империи националистические идеи не стали мотивом революции. Восставшие массы, независимо от их национальности, стремились с помощью революции покончить с войной, которая длилась слишком долго.

Другие мотивы, которые вскоре проявились, носили исключительно социальный характер.

Настроения масс нашли свое отражение в создании Советов солдатских, рабочих и крестьянских депутатов, в которые избирались представители всех ведущих социалистических групп и партий. В Советах работали люди всех национальностей; особенно выделялись грузинские политические деятели, целое поколение которых приняло активное участие в российских радикальных движениях. Это были Чхеидзе, Церетели и Ченкели, которые заправляли делами в I Петроградском Совете.

В этот период большинство украинского населения относилось к украинскому движению гораздо равнодушнее, чем до войны. Солдат в окопах заботили только две вещи: поскорее вернуться домой и принять участие в распределении земельных наделов, что было характерно для проводившейся земельной реформы новой России. И если украинское движение за сравнительно короткое время стало важным фактором революции, то это произошло исключительно благодаря энергии и настойчивости небольшой группы людей, которые возглавили украинских националистов.