История Украины - [158]

Еще в ноябре германское руководство надеялось, что в случае «советско-германского конфликта Польша будет на нашей стороне». Но во время рождественских каникул Гитлер склонился к мысли, что Польша не станет участвовать в его смелых проектах перекройки восточной Европы, а это меняло направление следующего удара. 8 марта 1939 г. Гитлер сообщил ближайшему окружению о намерении сначала сокрушить Запад, а уже потом уничтожить СССР. В апреле началось создание плана «Вейс», и пошел обратный отсчет германского нападения на Польшу.

Несмотря на отказ от использования «украинского вопроса» в публичной политике, германское руководство не сбросило со счетов украинских националистов. До июля 1941 г. они не понимали, что Германия в любом случае не собирается содействовать делу украинской незалежности, и готовы были видеть в Гитлере союзника, а не просто господина. 15 августа 1939 г. абвер сформировал из членов ОУН диверсионно-повстанческое подразделение во главе с членом Главного провода Р. Сушко для организации восстаний на Западной Украине. Услуги этого подразделения не понадобились, но позднее оуновцы продолжили службу в охранных подразделениях в районах, примыкающих к СССР, что не могло не нервировать советскую сторону.

В Лондоне события 15–17 марта 1939 г. были восприняты под углом зрения прежней информации о намерении Гитлера использовать «украинскую игру» против СССР. Отказ Гитлера от похода на Украину был своего рода сигналом, что Гитлер может развернуться на Запад.

Узнав о произошедшем, Чемберлен сменил милость на гнев. В речи 17 марта 1939 г. Чемберлен сделал вид, что отказывается от политики умиротворения. 31 марта он предоставил Польше гарантии вступления Великобритании в войну, если страна подвергнется «прямой или косвенной агрессии». Под косвенной агрессией понималось то, что случилось с Чехо-Словакией в 1939 г. После захвата Албании Италией гарантии были предоставлены балканским странам.

Британское предложение гарантий и одновременный ультиматум со стороны Германии 21 марта 1939 г. поставил Польшу перед выбором – либо превращение в германского сателлита, либо «равноправная» дружба с Западом. Дружить с Западом было почетнее, чем с Гитлером. Но ориентация на Великобританию делала союз Германии и Польши против СССР невозможным. Гитлеру не нужен был союзник, который управляется из Лондона. За шесть дней до нападения Германии на Польшу 24 августа Геринг говорил польскому послу Липскому: «Решающее препятствие для дружественных отношений между Рейхом и Польшей – не данцигский вопрос, а союз Польши с Англией».

Одновременно с политикой «гарантий» Великобритания и Франция стали «размораживать» свои отношения с СССР, что позволило начать англо-франко-советские переговоры июля-августа 1939 г. в Москве. Но эти переговоры зашли в тупик из-за проблемы прохода советских войск через Польшу. Как и в случае с политическими переговорами, в центре внимания оказался чехословацкий опыт. В 1938 г. СССР был готов оказать помощь жертве агрессии, но Красная армия не могла пройти на поле боя через территорию Польши. В новых условиях поляки твердо встали на защиту своих границ против СССР. И причиной неуступчивости во многом был все тот же «украинский вопрос». Польский главнокомандующий Э. Рыдз-Смиглы заявил: «независимо от последствий, ни одного дюйма польской территории никогда не будет разрешено занять русским войскам». Подразумевались как раз украинские и белорусские «дюймы» территории «Речи Посполитой». Несмотря на то, что СССР признавал легитимность границ, определенных Рижским договором 1921 г., советская сторона оспаривала полный суверенитет Польши над западно-украинскими землями, требуя предоставления им автономии. То, что Польша отказалась предоставить автономию национальным меньшинствам, подрывало легитимность ее владения западной Украиной и Западной Белоруссией, по крайней мере, в глазах СССР.

Тупик в переговорах с Великобританией и Францией толкал Сталина к сближению с Германией. 19 августа советское руководство уступило немецким ухаживаниям, и путь к визиту министра иностранных дел Германии И. Риббентропа в Москву был открыт. В ночь с 23 на 24 августа между ним и наркомом иностранных дел СССР В. Молотовым был подписан советско-германский пакт о ненападении. Наиболее спорным документом, принятым 23–24 августа 1939 г., и с правовой, и с этической точки зрения является секретный протокол. Нас интересует в данном случае его положения, касающиеся территории Украины. В советскую сферу влияния входили восточная часть Польского государства и Бессарабия. Интересно обратить внимание на различия с советско-германскими документами, подписанными 28 сентября 1939 г. Важнейших различий два. Во-первых, в августе речь идет не о территориальном разделе, а о сферах влияния. Во-вторых, разграничение этих сфер проходит по ядру польского государства («примерно по линии рек Нарев, Висла и Сан»), а 28 сентября СССР уже не претендовал на земли, лежавшие за линией Керзона (за исключением стратегически важного Белостокского выступа). При этом 23 августа представители СССР и Германии не исключали, что Польское государство в урезанных границах будет сохранено. Тогда понятно, что СССР должен включать часть этого будущего польского государства в свою сферу влияния (а не в свою территорию), чтобы не отдавать его полностью под опеку Германии. Как бы ни сложилась судьба Польши, Сталин уже 23 августа 1939 г. взял курс на объединение Украины и Белоруссии в составе СССР.