История темных лет - [4]

Она его получила сполна.

Паул оказался импотентом.

Но его извращенный ум с лихвой компенсировал физический недостаток.

Он пришел не один. Его сопровождали четверо парней с обнаженными торсами и наглыми взглядами, сочащимися похотью.

Сначала она ничего не поняла, а потом… была просто оглушена осознанием.

Новобрачный развалился в кресле напротив кровати и со зловещей ухмылкой заявил:

— Тебя возьмут мои мальчики. Мне недосуг, а формальности должны быть соблюдены. Начинайте, — и милостиво качнул кистью руки.

Ее возмущенные, полные ужаса крики потонули в потоке глумливого гогота, цоканья, унизительных эпитетов и похотливых стонов.

Ей не зажимали рот, чтобы Паул мог в полной мере насладиться ее криками, всхлипами и хрипами. Ее брали по очереди. Один брал, другой держал голову так, что она видела лицо насильника и блестящие от удовольствия глаза мужа, остальные извращались над безвольным телом. Она не знала, сколько длилась эта пытка и уже не кричала, лишь еле слышно стонала и то и дело теряла сознание.

Она очнулась в ванной комнате от струи холодной воды, направленной прямо в лицо. Ее то ли помыли, то ли продолжили издевательства. Она же увидела лишь зеркало и устремилась к нему с безумной надеждой на спасение — вскрыть вены осколком и испортить извращенцам пикантное блюдо.

— О-о, так ты строптива? Что ж, придется научить тебя повиновению. Кажется, сзади ты еще девственна?

Что-то огромное вверглось в нее, исторгая дикий крик боли из горла. Еще одна разгоряченная плоть заглушила его. Насильники увлеклись новым раундом.

Через час, а может через сутки, ее кинули на кровать, совершенно отупевшую, бесчувственную, потерявшую ориентацию в пространстве и малейшую мысль в голове. И лишь гаденькая ухмылка на ненавистном лице мужа отпечаталась в ее сознании, как татуировка на теле:

— Надеюсь, тебе понравилось.

Ее бросило в дрожь…

Сэнди с грохотом опустила чашку на блюдце.

— …на рейс Z375 заканчивается, — ударило по ушам.

Она опаздывает. Девушка подхватила сумку и спешно направилась к платформе регистрации.

Ричард уперся руками в стенку и уставился на свое отражение в зеркале, но не видел себя. Перед глазами навязчиво маячил образ парнишки, одетого как в броню в черную кожу. Он чуть нахохлился, склонившись над белой чашкой, локтями упираясь в стойку, воротник куртки приподнят, непослушная челка падает на лоб. Непроницаемые удлиненные очки надежно скрывают глаза. Твердые губы упрямо сжаты. На обветренной, но еще по-юношески нежной коже справа резко выделяется неровный белесый шрам — подарок непокоренного ледника или взбесившегося мотолокера.

С виду неприкаянный авантюрист, самоуверенный и непрошибаемый, не нуждающийся ни в руководстве, ни в совете, ни в чем-то еще, но почему же так хотелось защитить его от всех? Отчего же парень волновался, переживал и словно с чем-то прощался?

Нет, в таком состоянии не ждут объявления о посадке, не летят на отдых, не встречают любимую девушку, а идут в бой как минимум покорять вершину, как максимум — умирать.

"Как я мог почувствовать это? С какой стати? Вздор! — тряхнул волосами Ричард. — Нет, все это ерунда, глупость, галлюцинация. Придумал, бог знает что, на пустом месте. Вспышка на солнце, наверное, выплеск. Я просто устал, так бывает в забеге на длинную дистанцию, это значит, что скоро откроется второе дыхание, и все наладится. Все! ВСЕ!!!"

Мужчина натянул брюки и стренч, сел на пуфик и принялся задумчиво разглядывать пол под ступнями.

Странная меланхолия посетила его. И как-то разом вслед за воспоминаниями о бывших подругах вспомнились и дела давних лет — детство, юность и та весна, что превратила его из беззаботного юнца в зрелого мужчину. Впрочем, не только его…

Их было пятеро, компания восемнадцатилетних озорников и шалопаев. Черноглазый, остроухий Мел Хосмо — племянник Медока, придворного астролога и чародея. Пит Малвин — рыжий, зеленоглазый непоседа, сын домоправительницы замка. Крис Войстер — сдержанный, голубоглазый блондин, сын наместника Нагеша. Коста Вагрет — долговязый, кареглазый рохля-ботаник, сын придворного врача Феликса. И Ричард — внук короля Аштара.

Пять совершенно разных мальчишек жили под одной крышей в поместье Мефен, где их учили, как детей родовитых дворян, всему, что могло им пригодиться в дальнейшей жизни: от этики до приемов рукопашного боя. Они с семи лет росли вместе на вольных хлебах Мефена, окруженные любовью, заботой и вниманием, и даже не помнили, когда ссорились последний раз. Впрочем, и поводов для этого не было — ребята прекрасно дополняли друг друга, оберегая и ценя мальчишескую дружбу.

Коста, фанат ботаники, день и ночь сидел над учебниками, исследуя своих жучков, паучков и растительность. Мел был помешан на магии, и весь мир для него стал ареной для колдовства и оккультных экспериментов. Пит не мог ни минуты усидеть на месте. В его голове рождалось по десятку идей на дню и поводов сбегать на скотный двор или в лес, залезть на чердак, проверить содержимое старого чулана. Крис же, сдержанный и флегматичный, напоминал сытого ленивца и отвергал суету и излишние физические затраты, поклоняясь лишь логике и анализу. Это был его дар — знать все, не применяя видимых усилий. Он безошибочно указывал Мелу, где в лесу