История тайных обществ, союзов и орденов - [33]
Весь Акрополь, все пространство, находившееся под открытым небом, и все прохладные портики были уставлены статуями богов и людей. Все сияло здесь ослепительным блеском мрамора, меди и золота. Вблизи Пропилей на художественном пьедестале возвышалась колоссальная статуя Афины, покровительницы города. Блестящее в лучах солнца острие ее копья было видно далеко с моря и возвещало возвращавшемуся на родину мореплавателю близость родной земли.
Гордостью страны было оливковое дерево: оно считалось благороднейшим продуктом аттической почвы. К северу от Афин на холме Колон шумела священная оливковая роща богини города. Туда отправился некогда замаливать свои, совершенные по неведению, прегрешения преследуемый роковой судьбой престарелый фиванский царь, и здесь он нашел наконец столь желанное успокоение. И Софокл имел право заставить хор аттических старцев прославлять:
Направляясь к северо — западу от Аттики, через небольшое государство и через Истмийский перешеек, мы попадаем из Коринфа в Пелопоннес, нынешнюю Морею.
В самой узкой части перешейка, среди соснового леса, находилось святилище Посейдона, вблизи которого устраивались Истмийские игры. Неподалеку отсюда находился также богатый Коринф, и возвышалась на крутой скале величественная крепость его, Акрокоринф. Ряд великолепных зданий украшал многолюдный город, отличавшийся распущенностью нравов. Особенно опасен был чужеземцу храм Афродиты, с его тысячью гиеродул, «гостеприимных дев, служительниц сговора», как их лукаво называет Пиндар; греческая пословица предостерегает: «Не всякому мужчине я могу посоветовать путешествие в Коринф».
В центре Пелопоннеса находится горная страна Аркадия, греческая Швейцария, замкнутая от окружающего мира; обитатели ее, «бедные невзыскательные пастухи», в течение долгого времени вели простую привольную жизнь и, почти совершенно не принимая участие в культурной жизни Греции, сохранили древнюю чистоту нравов даже тогда, когда вся остальная Греция дошла уже почти до полного нравственного разложения. Вот почему поэты так превозносили Аркадию, пресловутую страну невинности и мира. Но когда новейшая сентиментальная поэзия говорит об «аркадских пастушках», — будто обвеваемые нежными зефирами, под сладкий любовный шепот в прохладе тенистых лесов они беспечно пасли свои веселые стада и под ласкающие звуки свирели водили веселые хороводы, — то это описание лишь в самой незначительной степени соответствует грубым нравам народа, этих отважных, необузданных ландскнехтов древности.
Аркадия была со всех сторон окружена высококультурными береговыми странами, игравшими важную роль в развитии греческого народа.
На северном берегу процветал древний Ахейский союз, с его двенадцатью городами, и полный таинственности Стикс: низвергаясь в бездну с черной скалы, среди дикой угрюмой местности, он представлялся древним прообразом реки подземного мира.
На западе расположились плодородные, блистающие дивными коврами цветов, луга Элиды, орошаемые мрачными волнами Алфея, который, подобно всем главным рекам Пелопоннеса, вырывается из аркадских ущелий. В священной долине Олимпии, неподалеку от его устья, устраивались в честь Зевса олимпийские игры, на которые даже из самых отдаленных местностей стекались греческие народы; и здесь же велась оживленная меновая торговля. Предохраняемая от войны и опустошения международным правом, Олимпия сообщала всей стране характер святости.
К Элиде с юга примыкала Мессения, прелестная, но в политическом отношении одна из самых несчастных стран Пелопоннеса. Богато орошенная многочисленными реками, прорезанная лесистыми горами и покрытыми роскошными травами холмами, огражденная аркадской горной страной от холодных северных ветров, а с юга доступная смягчающему влиянию моря, Мессения представляла собою вечно зеленеющий цветущий сад с роскошной южной флорой. Густые рощи лавровых деревьев, тысячецветные олеандровые и апельсиновые деревья, испуская нежный аромат, доставляли тень залитым солнцем берегам рек; стройные оливковые леса и обширные рощи шелковицы окаймляли прекрасно возделанные поля.
Границу между Мессенией и лежащей к востоку от нее древней Лаконией, государством спартанцев, составлял Тайгет, высочайшая гора Пелопоннеса. Эта дикая горная возвышенность была хорошо орошена в своих нижних частях и изобиловала стадами и дичью. Параллельно Тайгету широко раскинулся высокий Парнон, заканчивающийся мрачным мысом Малеа. Пространство между этими горами занимала плодородная долина реки Эрота, которая некогда катила свои стремительные волны у подножия не защищенного стенами главного города Спарты.
На севере Лаконию ограничивала Арголида. Морским заливом она делилась на две части: восточную, плодородную, «откармливающую коней», и на каменистую, бедную водой, «вечно томимую жаждой» — западную.
В этом маленьком государстве греческая жизнь широко развернулась уже в седой древности. Здесь, среди дикого уединения, покрытые густым мхом и быстро разрастающимися лишаями, лежат колоссальные развалины «прорезанных широкими улицами, богатых золотом Микен». Один из главнейших городов гомеровской Греции, Микены были некогда блестящей резиденцией могучего, но отягченного проклятием рода Пелопидов.
Главная тема книги — человек как субъект. Автор раскрывает данный феномен и исследует структуры человеческой субъективности и интерсубъективности. В качестве основы для анализа используется психоаналитическая теория, при этом она помещается в контекст современных дискуссий о соотношении мозга и психической реальности в свете такого междисциплинарного направления, как нейропсихоанализ. От критического разбора нейропсихоанализа автор переходит непосредственно к рассмотрению структур субъективности и вводит ключевое для данной работы понятие объективной субъективности, которая рассматривается наряду с другими элементами структуры человеческой субъективности: объективная объективность, субъективная объективность, субъективная субъективность и т. д.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Первая в России книга о патафизике – аномальной научной дисциплине и феномене, находящемся у истоков ключевых явлений искусства и культуры XX века, таких как абсурдизм, дада, футуризм, сюрреализм, ситуационизм и др. Само слово было изобретено школьниками из Ренна и чаще всего ассоциируется с одим из них – поэтом и драматургом Альфредом Жарри (1873–1907). В книге английского писателя, исследователя и композитора рассматриваются основные принципы, символика и предмет патафизики, а также даётся широкий взгляд на развитие патафизических идей в трудах и в жизни А.
Михаил Наумович Эпштейн (р. 1950) – один из самых известных философов и теоретиков культуры постсоветского времени, автор множества публикаций в области филологии и лингвистики, заслуженный профессор Университета Эмори (Атланта, США). Еще в годы перестройки он сформулировал целый ряд новых философских принципов, поставил вопрос о возможности целенаправленного обогащения языковых систем и занялся разработкой проективного словаря гуманитарных наук. Всю свою карьеру Эпштейн методично нарушал границы и выходил за рамки существующих академических дисциплин и моделей мышления.
Люди странные? О да!А кто не согласен, пусть попробует объяснить что мы из себя представляем инопланетянам.
Эрик Вейнер сочетает свое увлечение философией с любовью к кругосветным путешествиям, отправляясь в паломничество, которое поведает об удивительных уроках жизни от великих мыслителей со всего мира — от Руссо до Ницше, от Конфуция до Симоны Вейль. Путешествуя на поезде (способ перемещения, идеально подходящий для раздумий), он преодолевает тысячи километров, делая остановки в Афинах, Дели, Вайоминге, Кони-Айленде, Франкфурте, чтобы открыть для себя изначальное предназначение философии: научить нас вести более мудрую, более осмысленную жизнь.
Последняя работа знаменитого венгерского парапсихолога Нандора Фодора (1895–1964) по сути является «энциклопедией паранормальных явлений». Книгу отличают обилие интересных, чрезвычайных фактов, щедро снабжённых авторскими объяснениями, хороший язык, живость изложения и мягкий юмор.«Лавина сногсшибательных фактов, сметающая все устоявшиеся представления и догмы повседневного сознания» — так можно бы в немногих словах охарактеризовать настоящую работу венгерского парапсихолога. Автор, без сомнения, крупнейший популяризатор парапсихологии и её проблем.