История тайных обществ, союзов и орденов - [30]

В своем первоначальном виде буддизм — это чистый атеизм. Божество его — есть ничто. И, несмотря на это, буддизм — наиболее нравственная религия совершенно объективного мировоззрения. «Всем своим нравственным существом воспринял Будда идею мировой скорби и человеческого страдания». С полным самопожертвованием «отдал он всю свою жизнь» на борьбу с ними и, в своем стремлении понять истинную причину страданий мира, пришел к выводу, что разрешение ужасной загадки заключается в идее, что «мир — не более как мыльный пузырь». Так провозгласил он свой догмат абсолютного ничтожества всего существующего и возвестил свое, дающее блаженство, учение о небытии.

Небытие есть истинная первопричина, настоящая сущность мира, его начало и конец, его исходный пункт и его конечная цель. Из «ничто», из бесконечной пустоты возникают бесчисленные миры. На вопрос «как?» буддийский пессимизм не дает, правда, никакого ответа. По его учению, этот процесс непостижим для человеческого ума, которому доступен лишь мир явлений. Миры исчезают так же, как возникают, и над обломками «царит вечное, непреходящее небытие». И все наполняющее эти миры, подобно им, есть ничтожество и тлен. Все существующее осуждено на верную гибель.

Непременное изменение, «безостановочное круговращение мира» сопряжено с многообразными муками и страданиями. Четыре главных бедствия наполняют мир страданием: рождение, болезнь, старость, смерть. Существует еще множество других бедствий, тревоги и заботы, желание без удовлетворения, горькие разочарования, тяжелые утраты. Неудачи и горести составляют удел всех. «В глубоком страдании томится все живущее, пока не падет в борьбе со смертью».

Из безотрадного представления о тленности и ничтожестве всего существующего, из горького сознания, что все живые существа обречены в этой жизни на страдание, возникает естественное стремление человека «освободиться» от нее. И он приближается к этому, стремясь понять и уничтожить причину страдания. Размышляя об этом, он убеждается, что ощущение преходяще, следовательно, также подлежит уничтожению, и этим самым освобождается от него. Боль проходит, когда устранена причина ее. Человек уже не испытывает более ни любви, ни отвращения, ни отчаяния — одно только блаженство и радость успокоения.

Продолжая размышлять в том же направлении, человек приходит к неопровержимому выводу, что чувства и плоть также ничтожны и преходящи и что необходимо «освободиться» от них.

Но Будда не только дал душе успокоение и избавил ее от страданий в земной жизни, он освободил ее также от муки загробных переселений. Проповедуя, что земное существование есть величайшее бедствие и что для уничтожения его следует уничтожить также и корень его — рождение, он приходит к следующему выводу: подобно тому как конечная цель мира состоит в переходе к абсолютному «ничто», к Нирване, так и возрождению к новой жизни может положить предел лишь окончательное погашение души в блаженном покое небытия. Но это возможно лишь в том случае, если человек искренно стремится к блаженству, к высшему познанию и нравственности, если он совершенно отказывается от мира и ведет целомудренное существование отшельника и нищего.

Само собою разумеется, что суровая философия Будды, которая в конце концов неизбежно должна была привести к полной пассивности, к тупому, бессмысленному прозябанию (и в действительности, именно в политическом отношении часто приводило к продолжительному рабству), была недоступна для неразвитых, невежественных классов народа, что они не могли постигнуть сурового понимания буддийской религии, предназначенной для немногих избранных. Глубокий мыслитель и великий мудрец не удовольствовался поэтому одними выводами из своих умозрений, но прибавил к своей философии нравственное учение для народа, это чистое и светлое учение во многих пунктах вполне совпадает с христианством.

Исходя из положения, что не все люди способны вести жизнь нищего и соблюдать целомудрие, он освободил большинство своих последователей от обета целомудрия и отшельнической жизни. Вместо этого он требовал от них уважения к собственности, обуздания своих инстинктов желаний и страстей. «Победа над самим собою, — гласит древнее изречение, — самая лучшая из всех побед». Подобно тому как он сам обошел весь мир, питаясь подаянием, и тем постоянно давал народу доказательства истинности своего нравственного учения, так и мирянин должен провести всю свою жизнь в мире и спокойствии, в простоте и бедности, в кротости и терпении и выказывать полнейшее равнодушие и к радости, и к страданию, к несправедливости, дурному обращению и оскорблениям. Чувство ненависти и мести должно быть изгнано из сердца последователей Будды. Они должны непрерывно стремиться к тому, чтобы путем самоотверженной любви ко всем людям, без исключения, смягчать земные горести и страдания.

Лучший цветок буддийской морали — это терпение, высшая форма проявления его — религиозная и национальная терпимость: черта, настолько возвышенная и облагораживающая, что она ставит буддизм много выше всех прочих догматических вероучений. Понятие так называемого «избранного» народа чуждо ему, и так как на знамени буддизма написано: «Братство людей» — первое поистине пророческое прозрение единства и нераздельности человеческого рода — то данная религия никогда не могла воспринять невероятно жестокой идеи разделения людей на правоверных и безбожников. В то время как брахманы предавали всех иноверных самым тяжким проклятиям, а Моисей и Мухаммед повелевали истреблять всех идолопоклонников, — не говоря уже о католической церкви, которая «по шею погрузилась в кровь язычников и еретиков», — Будда завещал с сердечной мягкостью и спокойной непредубежденностью поучать и убеждать людей других религиозных верований, последователей других культов. В истории буддизма напрасно стали бы мы искать кровавых гонений на еретиков, инквизиционных судов, процессов над ведьмами и других ужасающих религиозных преследований.