История сыска в России, кн.1 - [5]

Собственно полицию начал формировать царь Пётр, определив ей довольно широкий круг обязанностей, вплоть до вмешательства в воспитание детей, в домашние расходы, покрой одежды и пр.

Преобразовательная работа Петра I началась с изменения внешнего вида, одежды и формы отношений между классами.

Если раньше запрещено было носить нерусское платье и стричь голову по-иноземному, и князя Мосальского за то, что он подстриг волосы на голове, записали из стряпчих в стрельцы, при Петре вышли специальные указы об обязательном ношении иностранной одежды и бритьё бороды и усов. Это, впрочем, не касалось крестьян и духовенства.

С бородой у русских связывалось понятие о подобии и образе Божием, и многие посчитали, что без бороды невозможно будет спасение. Митрополит Димитрий написал по этому поводу рассуждение «Об образе Божием и подобии в человеке», где объяснял, что подобие Господа в невидимой душе и бритьё бороды спасению не вредит.

В Астрахани возник бунт, когда приставы у входа в церковь стали обрезать у мужчин бороды.

Характерен случай той эпохи. Князь-кесарь Фёдор Юрьевич Ромодановский повздорил как-то с известным сотрудником Петра высокоученым Яковом Брюсом и обидел его.

Брюс немедленно пожаловался Петру, и царь, заступаясь за Брюса, написал Ромодановскому: «Полно тебе с Ивашкою (т. е. пьянством) знаться – быть от него роже драной».

Ромодановский отвечал Петру: «Некогда нам с Ивашкою знаться – беспрестанно в кровях омываемся». Этим он указывал на свою трудную должность начальника Преображенского приказа, где ему ежедневно приходилось пытать и допрашивать множество людей.

Преображенский приказ – это своеобразное следственное учреждение, принимавшее изветы (доносы) и проводившее расследование. Возник он после 1697 – 98 годов, когда был открыт и наказан заговор Пушкина, Циклера и Соковнина, а стрельцы уничтожены и разосланы по разным городам. Караул в Москве заняли молодые петровские полки: Преображенский, Семеновский и Бутырский, а все дела по нарушению городского порядка и безопасности: о пьянстве, драках и прочем, а также о кормчестве, продаже табака – судились в Приказной избе села Преображенского. Поскольку приказ находился близ церкви Петра и Павла, появилась пословица: «Живёт правда у Петра и Павла». Начальником приказа стал ближний стольник и любимец Петра князь Ромодановский, облечённый в отсутствие царя каким-то подобием его власти и носивший название князя-кесаря.

Со временем дела Приказной избы разрослись и увеличились присоединением к делам полицейским уголовных дел, и изба получила название Преображенского приказа. В 1702 году вышел указ, которым повелевалось все дела о «слове и деле» пересылать также в Преображенский приказ, и с этого времени они стекались в одно место, тогда как прежде разбирались в Судном приказе.

Вопреки сложившемуся мнению, сам Пётр участия в пытках не принимал, хотя в расследовании политических дел участвовал. Он допрашивал замешанных в стрелецком бунте царевен Софью и Марфу, царевну Екатерину Алексеевну, был при допросе своего сына Алексея…

Приговоры же Пётр выносил на основании документов, представленных ему приказом. Сохранилось более пятидесяти решений Петра за пять лет.

В помощь Преображенскому приказу он образовал судебную коллегию из бояр. Она давала советы главному судье и выносила решения по тем делам, которые он считал нужным поручить коллегии.

Пётр начинает коренную ломку всего старого строя. Боярская оппозиция растёт. Страсти разгораются. Пётр становится всё подозрительнее и в каждом, даже пустячном, пьяном слове готов видеть крамолу, проявление непокорства и стремление сделать ему наперекор. За каждой нелепой выходкой какого-нибудь пьяного мужика или солдата он чувствует влияние бояр, сторонников старины. В ноябре 1702 года выходит царский указ: «Буде впредь на Москве и в Московский судный приказ каких чинов ни будь люди или из городов воеводы и приказные люди, а из монастырей власти присылать, а помещики и вотчинники приводить людей своих и крестьян будут, а те люди и крестьяне учнут за собой сказывать „государево слово и дело“, – и тех людей в Московском судном приказе не расспрашивая, присылать в Преображенский приказ к стольнику ко князю Фёдору Юрьевичу Ромодановскому. Да и в городах воеводам и приказным людям таких людей, которые учнут за собою сказывать „государево слово и дело“, присылать к Москве, не расспрашивая».

Этим указом Пётр, подчёркивая сугубую важность дел о государственных преступлениях требованием передавать все дела подобного рода в руки старого испытанного слуги Фёдора Ромодановского, положил начало стремлению изъять эти дела из порядка общей подсудности и создать для производства их какую-то исключительную обстановку, окружив их строгой тайной.

Стремление Петра, выраженное в указе 1702 года, было зерном, из которого шестнадцать лет спустя выросло новое государственное учреждение в России – Тайная канцелярия. Учреждение, одно название которого заставляло содрогаться современников и оставляло неприглядную память в потомках.

После указа прошло пятнадцать лет. Возникло дело несчастного царевича Алексея Петровича 31 января 1718 года царевич воротился из-за границы в Россию, и на другой же день было начато следствие по обвинению его в измене и умысле против царя-отца. По воле Петра следствие бь1ло поручено, главным образом, Петру Андреевичу Толстому, потратившему немало усилий, хитрости и изворотливости, чтобы выманить царевича из-за границы и убедить его вернуться в Россию, и ведшему в Москве розыски по этому делу Андрею Ивановичу Ушакову. В помощь им были назначены капитан-поручик Григорий Григорьевич Скорняков-Писарев, которому указом поручено было произвести обыск и арест в Суздале бывшей царицы Евдокии и её предполагаемых единомышленников, и Иван Иванович Бутурлин.