История средневековой философии - [98]

После бегства из Авиньона Оккам вместе с Михаилом Чезенским был отлучен от церкви. А в 1349 г., после смерти Людвига, Оккам, по-видимому, предпринял шаги к примирению со Святейшим Престолом, выказав готовность к повиновению. Однако в 1349 г. он умер, вероятно став жертвой "черной смерти". Неизвестно, имело ли когда-либо место формальное примирение.

Основная работа Оккама - его комментарий к "Сентенциям" Петра Ломбардского. Первая книга была переработана самим автором и потому составляет Ordinatio. Другие три книги состоят из Reportata, т. е. из тех записей лекций Оккама, которые, вероятно, не были переработаны автором. Кроме того, мы располагаем семью Quodlibeta, которые, по-видимому, тоже представляют собой записи лекций.

Мы имеем также несколько небольших трактатов на теологические темы (такие, как евхаристия и знание Богом будущих случайных событий). Логические труды Оккама включают в себя толкование "Введения" Порфирия, толкования аристотелевских сочинений о категориях, "Об истолковании" и "О софистических опровержениях", а также "Сумму всей логики" (Summa tothts logicae) и два других более кратких трактата. Среди трудов Оккама по физике - комментарий к "физике" Аристотеля, а также "Вопросы" к этой работе и ее краткий свод. Что касается сочинений Оккама о политике, то до нас дошло значительное число трактатов, таких, например, как "Труд девяноста дней" (Opus nonaginta dierum) и "Диалог" (Ovuogus).

Публикация критического издания политических сочинений Оккама была начата издательством Манчестерского университета в 1940 г. под редакцией Дж. Сайкса (J. G. Sikes)[416].

Критическое издание философских и теологических работ Оккама выходит под покровительством францисканского института в Сент-Бонавентуре (Нью-Йорк)[417].

Изучая мысль Оккама, важно иметь в виду его теологические убеждения и его основанное на теологических предпосылках видение мира. С одной стороны, он рассматривает Бога как всемогущего и свободного, способного сделать вообще все, что не влечет за собой логического противоречия.

С другой стороны, он рассматривает мир как насквозь случайный или, если угодно, рассматривает истинные утверждения о конечных вещах как случайные истины, зависящие от божественной воли. Отсюда не следует, что Оккам считает божественные всемогущество и свободу философски доказуемыми. Дело, скорее, в том, что его теологическое видение реальности, христианское видение, как он его понимает, предрасполагает его мыслить определенным образом. Например, твердая вера Оккама в божественные всемогущество и свободу предрасполагает его отвергнуть какие бы тони было элементы греческого или мусульманского детерминизма.

Для него было бы немыслимо согласиться с теорией мира, согласно которой мир с необходимостью проистекает из Бога через ряд последовательных стадий. Даже учение о вечных божественных идеях как прообразах, или образцах, творения, имеет, на его взгляд, примесь греческого детерминизма - во всяком случае, если интерпретировать это учение как подразумевающее, что божественная воля стеснена вечными архетипами. Далее, видение мира как насквозь случайного предрасполагает Оккама настаивать на том, что единственный способ узнать, каковы же вещи, - это посмотреть и увидеть (или же узнать посредством выведения из уже установленных истин). Ведь вещи не необходимо таковы, каковы они есть. Они могли бы быть иными. Истинные суждения, которые мы составляем о них, суть случайные истины.

Конечно, часто трудно уяснить, насколько Оккам, отстаивая какое-либо мнение или теорию, руководствовался исключительно логическими и философскими соображениями и насколько - соображениями теологическими. Вопрос о теологическом основании его мысли не является, однако, вопросом маловажным или просто излишним. Критикуя метафизические аргументы или теории, выдвинутые предшественниками, он может обращаться просто к логическим критериям - и совершенно справедливо, поскольку имеет дело с вопросами логики. В то же время Оккам отнюдь не пытается уличить метафизику в том, что ее тайная цель - исходить из предположения об иррациональности христианской веры. Вдобавок к своим чисто логическим изысканиям, он имеет в виду освобождение христианской веры от того, что считает - справедливо или несправедливо - чужеземным игом греческих и мусульманских способов мышления, осквернивших ее чистоту. Можно, например, критиковать доказательства существования Бога, намереваясь показать, что вера в Бога неоправданна.

Человек может также критиковать традиционные доказательства не только потому, что считает их несостоятельными в логическом отношении, но и исходя из убеждения, что Бог, чье существование доказано философски, не был бы трансцендентным Богом христианской веры. Несомненно, было бы преувеличением изображать Оккама неким бартианцем до Барта; однако, ограничивая сферу философии на логических основаниях, он думает также, что делает это в интересах веры и теологии.

Если говорить кратко, Оккам - это не две личности, а одна. Божественные всемогущество и свобода являются, с его точки зрения, предметами веры, но отсюда никоим образом не следует, что верования, которых он придерживается как христианин, не оказывают никакого влияния на его ум и мышление как философа.