История спиритизма - [83]

Дальнейшие сеансы, давшие аналогичные результаты, прошли в доме самого Олкотта, с тем, чтобы исключить действие какого–нибудь изощрённого механизма, управляемого медиумом. В одном из случаев, когда вдруг появилась голова Джона Кинга, Олкотт, памятуя об утверждении Элизы Уайт, что все эти лица изображались с помощью десятицентовых масок, попросил разрешения обвести вокруг этой головы палкой и, получив его, убедился в том, что голова ни на чём не держится. Этот опыт кажется нам вполне убедительным, а всех сомневающихся мы отсылаем к первоисточнику, где они смогут найти ещё много других доказательств. Стало совершенно ясно: какую бы роль ни играла Элиза Уайт в истории с фотографиями, миссис Холмс несомненно была сильным медиумом в области материализации. Следует добавить, что в ходе этих сеансов неоднократно появлялась голова Кэти Кинг, хотя целиком её фигура материализовалась лишь однажды. Генерал Липпитт лично присутствовал на этих сеансах и публично присоединился к выводам полковника.

Мы уделили довольно много внимания этому случаю, ибо он может служить примером того, как публика вводится в заблуждение относительно спиритических явлений. Газеты полны описаний «разоблачения». Далее следует расследование, доказывающее, что разоблачение — полностью или частично — было мнимым. Однако в прессе об этом не сообщается, и публика остаётся в заблуждении. Даже в наше время упоминание о Кэти Кинг способно вызвать реакцию следующего рода: «Ага, но в Филадельфии же доказали, что это фальшивка!». Этот инцидент даже приводится в качестве опровержения классических опытов профессора Крукса. В целом же случившееся — в особенности временное помрачение Дэйл–Оуэна — отбросило Спиритизм в Америке на многие годы назад.

Мы упомянули о Джоне Кинге — верховном духе сеансов, проводимых Холмсами. Эта странная сущность, возможно, управляла всеми физическими феноменами на ранней стадии развития Спиритизма, появляясь то здесь, то там. Это имя связано с музыкальным салоном Кунза, и с братьями Дэвенпорт, с Уильямсами в Лондоне, с миссис Холмс и со многими другими. Его материализованный облик таков: это высокий смуглый человек, с благородным лицом и большой чёрной бородой. Его голос глубок и громок, а стуки, вызываемые им, имеют совершенно особый тембр. Он владеет всеми языками: проверка показала, что даже на таком экзотическом для нас языке, как грузинский, он изъясняется совершенно свободно. Эта выдающаяся личность управляет целыми полчищами более примитивных духов, в частности, краснокожими индейцами, которые ассистируют ему. Он заявляет, что Кэти Кинг — его дочь, а сам он при жизни звался Генри Морганом, был пиратом, получившим помилование и посвящённым в рыцарское звание Карлом Вторым, который назначил его правителем Ямайки. Если это правда, то он был одним из самых жестоких негодяев, и ему требуется искупить очень многое. Автор вынужден заявить, что имеет портрет Генри Моргана, написанный современником пирата (его можно найти в книге Ховарда Пайла «Пираты»[161]), и что портрет этот, если он не фальшивка, не имеет ни малейшего сходства с Джоном Кингом. Все вопросы, связанные с земными воплощениями, очень сложны.

Раз уж автор привёл аргумент против идентичности Джона Кинга и Моргана, справедливости ради нужно привести аргумент, подтверждающий эту идентичность, тем более, что источник его весьма достоверен. На одном из недавних сеансов в Лондоне присутствовала дочь предпоследнего губернатора Ямайки и увидела там Джона Кинга. Дух сказал ей: «Ты привезла с Ямайки нечто, принадлежавшее мне.» Она спросила: «Что же это?». Он ответил: «Моё завещание.» Никто из присутствовавших на сеансе не знал, что её отец действительно привёз с Ямайки такой документ.

Прежде, чем завершить описание данного этапа исследований Олкотта, следует уделить внимание так называемому случаю трансфигурации миссис Комптон, показывающему, с какими сложными проблемами приходится сталкиваться, исследуя психические явления. Мы не только не разобрались в этих трудностях, но даже ещё и не осознали их в полном объёме. Нет ничего яснее фактов и надёжнее свидетельства. Медиума миссис Комптон запирали в «шкафу», а через дырочки в её ушах пропускали нитку и привязывали к спинке стула. Немедленно из «шкафа» выходила тонкая белая фигура. Олкотт приготовил напольные весы, на которые и становился дух. Его взвесили дважды: весы показали 77 и 59 фунтов. Затем Олкотт, согласно предварительной договорённости, вошёл в «шкаф»: медиума там не было! Стул стоял на месте, но никаких следов женщины! Олкотт вернулся и снова взвесил фигуру, на этот раз её вес составил 52 фунта. Потом дух вернулся в «шкаф», откуда стали проявляться другие фигуры. Олкотт пишет:

«Я взял лампу и снова вошёл в «шкаф». Медиум сидела на месте, как перед началом сеанса, нити были целы, печати не сломаны! Она сидела, откинув голову к стене, бледная и холодная как мрамор, глаза закатились, лоб её покрывала испарина, напоминающая предсмертную. Она была бездыханна, пульс не прощупывался. Когда присутствующие осмотрели нити и печати, я перерезал эти путы и, взяв стул за сиденье и спинку, вынес женщину, находившуюся в каталепсии, на свежий воздух.