История шпионажа. Том 2 - [11]
А дела обстояли не так — немецкий автобус был отлажен и уже выехал. Как и в случае с Голландией, полковник Остер, помощник Канариса в абвере, предупредил Норвегию о дате начала немецкого наступления. В Генштабе в отделе 21, занимавшемся подготовкой Скандинавской кампании, у адмирала Канариса был свой человек, майор Лидиг.
31 марта он сообщил, что дата наступления, день X, назначена на 9 апреля. Остер передал это сообщение военному атташе Голландии полковнику Сасу, который, в свою очередь, информировал военного атташе Дании. Но шведское правительство не поверило в его серьезность. Английские спецслужбы знали, но ничего не сделали, чтобы предотвратить операцию «Везерубунг».
Единственный человек, серьезно воспринявший поступок Остера, был Канарис. Он выразил ему свое недовольство, ведь полковник действовал против интересов родины, но он же и защитил своего помощника.
Остер рисковал напрасно. 9 апреля в полдень все порты Норвегии были захвачены немцами. Первая высадка войск союзников была намечена на 16 апреля. Немецкие спецслужбы уже выиграли войну на Северном фронте.
А вот на Западном фронте им не повезло. У союзников в начале года уже имелся план немецкого нападения на Голландию и Бельгию, но они им не воспользовались. Помешал случай.
Рейнбергер, немец, майор авиации, получив задание отвезти важное донесение в Кельн по железной дороге, решил навестить своего друга Хенманса, майора-резервиста из Люфтваффе. Приятели встретились и крепко выпили. Это был холодный туманный день 10 января 1940 года. Поезд уже ушел. Хенмане предложил другу от-везти его в Кельн самолетом. Рейнбергер согласился, хотя нарушал тем самым правила безопасности. Он был офицером отряда парашютистов и вез с собой планы наступления своей дивизии. Случилось то, что должно было случиться, — в густом тумане самолет отклонился от курса, ему не хватило горючего, и он приземлился в незнакомой местности.
Ударившись при приземлении, самолет накренился на сломанное крыло. Из поломанной кабины с трудом выбрались оба офицера. Они не пострадали. Но были озабочены, поняв, что находятся на бельгийской территории, недалеко от голландской границы. Кельн остался в сотнях километров к востоку.
Необходимо было срочно сжечь секретные документы. Сделать это майор Рейнбергер не успел, к ним уже приближались бельгийские пограничники. Они арестовали немецких офицеров в момент, когда Рейнбергер пытался поджечь планшетку с картами, но она уцелела, слегка обгорев.
Командир отряда пограничников Родриге привел пленников в пограничный барак, который отапливался печкой. Майор Рейнбергер пришел наконец в себя, выхватил из рук бельгийского капитана карты и бросил их в печку. Но их второй раз спасли из пламени и немедленно переправили в Брюссель.
В бельгийской столице поняли, что нейтралитет Бельгии с началом наступления будет нарушен. А наступление должно начаться днями.
Были ли карты настоящими? Не был ли этот захват майора с картами организован немецкой разведкой, как инцидент в Венло? В Лондоне и Париже военное командование было встревожено. Теперь, ознакомившись с захваченными документами, они поняли необходимость немедленного вмешательства Франции и Англии на территории Бельгии. Это была точка зрения главнокомандующего французской Ставки Гамелена.
В Берлине не беспокоились, а рвали и метали. Гитлер был взбешен. По вине двух растяп он должен был отложить намеченное наступление? Вскоре поступило послание от генерала фон Веннингера, военного атташе в Брюсселе. По поручению бельгийского правительства генерал передал сообщение о крушении двух самолетов, а от себя он добавил, что в руки властей никакие документы не попали.
Но второе сообщение из абвера лишало надежды начать наступление — две моторизированные французские дивизии стоят на бельгийской границе.
Немецкие секреты раскрыты? Надо наступать? Плохая погода решила за всех — снегопады мешали начать воздушные операции. «Желтый план» был отложен. К нему вернулись только через четыре месяца.
В соответствии с приказом от 24 февраля 1940 года центр военных операций переместился из Льежа в Арденны, куда ускоренным маршем в течение суток двигались 7-я пехотная и 4-я моторизированная дивизии под командованием фон Рудштедта, а также моторизированное подразделение Кляйста, чтобы захватить неприятеля врасплох. Союзники тем временем смогли разгадать намерения немцев, изучив карты, попавшие им в руки в результате крушения самолета на бельгийской границе. Там было показано направление наступления 7-й дивизии Флигера в районе канала Альберта и в районе укреплений Эбен Эмаэля, а не там, где предполагалось ранее. Но в целом план наступления оставался прежним. Гитлер и фон Манштейн, автор плана наступления, стали придумывать двойной блеф, думая, что союзники не поймут, что немцы будут действовать в соответствии с планом, который они захватили, и станут атаковать на участке между линией Мажино и бельгийскими укреплениями.
На этом участке немецкой разведкой была проделана большая подготовительная работа. Агенты абвера и СД знали почти все о линии Мажино. Многие из них уже давно работали в бункерах Нанси, Метца и сообщили все о цементных казематах — толщине стен, способе установки. Другие агенты работали на военных заводах, сообщая характеристики и типы вооружения, количество артиллерии и танков.
