История Сэмюела Титмарша и знаменитого бриллианта Хоггарти - [30]
А в воскресенье я, конечно, маялась животом, и все, видать, соус из омаров виноват; но ко мне пригласили доктора Блога, и он сказал, что боится, уж не чахотка ли это, однако же дал мне питье и белой доны, и мне полутшело. Пожалуста, побывай у него, — он живет в Пимлико, и ты можешь зайти к нему после службы, — и вручи ему один фунт и один шиллинг, да смотри не забудь передать мой поклон. У меня здесь нет других денег, один только билет в десять фунтов, а все прочее заперто в моей шкатулке у вас на Лэмс-Кондуит-стрит.
Надобно тебе сказать, что хотя в шикарном доме мистера Браффа и угождают грешной плоти, но о духе пекутся не менее того. Всякое утро мистер Брафф не токмо что читает молитвы, но и проповеди; и его наставления перед завтраком дают пищу алчущей душе! Все здесь в самолутшем стиле; завтрак, обед и ужин подают на золоте да на серебре; а его герб и девиз латинское слово „Industria“, кое обозначает трудолюбие, и оно выведено повсюду, даже на тазу для умыванья и на прочих фаянсовых предметах у меня в спальне. В воскресенье преподобный Граймс Уошпот из здешней общины анабаптистов весьма нас всех уважил — в домовой часовне мистера Браффа три часа читал нам проповедь. Как вдова Хоггарти, я всегда ревностно поддерживала англиканскую церковь; но надобно сказать, что своей волнующей проповедью мистер Уопшот куда как превзошел преподобного Бленда Бленкинсона от англиканской церкви, каковой после обеда попотчевал нас кратким рассуждением на два часа.
Скажу тебе по секрету, миссис Брафф — полное ничтожество, и ни об чем у ней нет собственного понятия. А дочка ее, мисс Брафф, уж до того дерзка, что я однажды пообещала нахлестать ее по щекам, и сей же час отбыла бы из ихнего дому, да мистер Брафф принял мою сторону, и мисс, как полагается, предо мною извинилась.
Уж и не знаю, когда я ворочусь в город, больно хорошо меня здесь принимают. Доктор Блог говорит, фулемский воздух очень моему здоровью пользителен; а как женская половина семейства с собою на прогулки меня не приглашает, преподобный Граймс Уопшот по доброте своей часто меня сопровождает, и как же это приятно прогуливаться в Патни и Уондсворт, опершись на его руку, да любоваться на красоты природы. Я говорила ему об моем слоппертонском владении, и он не согласен с мистером Браффом, что его надобно продавать, но об этом предмете я сама решу.
Пока суд да дело, надобно вам приискать комнаты полутше; и не забывайте всякую ночь прогревать мою постель грелкою, а в дождь зажигайте камин; да пускай миссис Титмарш достанет мое голубое шелковое платье и перелицует его к моему приезду; а мою фиолетовую жакетку может взять себе; и, надеюсь, она не носит те три великолепных наряда, какие ты ей подарил, а бережет про лутшие времена. Вскорости я введу ее в дома моего друга мистера Браффа и прочих моих знакомых.
Остаюсь всегда тебя любящая тетушка.
Я приказала прислать из Сомерсетшира ящик Росолио. Когда его доставят, пришли, пожалуйста, половину ко мне сюда, только не забудь заплатить за карету. Это будет достойный подарок моему любезному хозяину мистеру Браффу».
Письмо это привез сам мистер Брафф и вручил мне в конторе, извинившись, что по оплошности сломал печать: письмо лежало среди его личной корреспонденции, и он вскрыл конверт, не поглядевши на адрес. Он, разумеется, его не читал, чем весьма меня обрадовал, ибо я не желал бы, чтобы ему стало известно мнение моей тетушки об его дочке и супруге.
На другой день некий господин прислал за мной из кофейни Тома, с Корнхилла, велевши передать, что имеет срочную надобность переговорить со мною; и когда я вошел туда, я тотчас увидел своего старого знакомца Смизерса, из фирмы «Ходж и Смизерс», — он был только что с дилижанса, и у ног его стоял ковровый саквояж.
— Сэм, мой мальчик, — сказал он, — вы наследник своей тетушки, и у меня есть для вас новостишки касаемо вашего наследства, каковые вам надлежит знать. Она написала к нам, чтобы мы прислали ей ящик ее домашнего вина, которое она прозывает Росолио и которое хранится у нас на складе совместно с ее обстановкой.
— Ну что ж, — с улыбкой сказал я, — пусть ее раздаривает это Росолио, сколько пожелает, я не против. Я уступаю на него все свои права.
— Вот еще! — отмахнулся Смизерс. — Дело не в вине, хотя, сказать по правде, ее мебель до черта нам надоела, — нет, дело не в том; дело в приписке: она велела нам немедля объявить, что продает свои слоппертонские и скуоштейлские владения, ибо намеревается иным образом поместить свой капитал.
Я знал, что слоппертонские и скуоштейлские владения тетушки приносят господам Ходжу и Смизерсу изрядный доход, ибо тетушка беспрестанно затевает тяжбы со своими арендаторами и страсть к сутяжничеству ей дорого обходится, так что тревога мистера Смизерса касаемо этой продажи показалась мне не вовсе бескорыстной.
— Неужто вы приехали в Лондон единственно для того, чтобы мне об этом сообщить, мистер Смизерс? Сдается мне, было бы куда лучше, ежели вы сразу же исполнили бы тетушкино распоряжение либо ехали в Фулем и посовещались бы с нею об этом предмете.
