— Как не было? — удивился Каур.
— У него была особенная голова, — сказала малышка. — Он сам сказал, что особенная.
Похоже, что чем дальше, тем увлекательнее становится дело.
— Как особенная? — спросила Кярт.
— Круглая такая…
— Есть! — закричал вдруг Каур таким голосом, что Сийри испуганно схватилась за передник тётушки Лены и попросилась на руки. — Ясно! Второе существо было в скафандре, вот и всё! — И он тут же весьма обстоятельно объяснил, что жители космоса, передвигаясь по Земле, имеют привычку очень часто оставаться в скафандрах.
— Действительно, тёмная история, — пробормотал Меэ-лик. — Но я, во всяком случае, в «летающие тарелки» и в пришельцев из космоса не верю. За этим кроется что-то другое.
— И что же, по-твоему? — воинственно спросил Каур.
Однако больше ничего существенного выяснить у ребёнка им сейчас не удалось. В конце концов, ребёнок есть ребёнок. Расследование пришлось отложить, они страшно проголодались. А кружка молока, которую отмерила каждому тётушка Лена, естественно, не в состоянии была утолить их всё усиливающийся аппетит. Поэтому они попрощались с тётушкой Леной и двинулись по домам. Требовалось привести организм в нормальное состояние. С голодным человеком всякое может случиться, голодному человеку могут даже померещиться черти.
А тётушка Лена взяла свою Сийрикене за руку и тоже пошла со двора. Удивительная история, случившаяся сегодня с Моони, настоятельно требовала обсуждения с приятельницами. Тётушке Лене не терпелось поделиться с другими этой необычной новостью.
Нередко случается, что вещи, которые так волновали тебя вечером, на следующее утро кажутся совсем неважными. Так Меэлик, Юрнас и Кярт на следующий день и слышать не хотели о «летающих тарелках».
— Жизнь слишком коротка, чтобы ещё охотиться за этими дурацкими «тарелками», — напрямик высказался Меэлик.
Юрнас и Кярт кивнули в знак согласия.
Только Каур нахмурился и бросил:
— Твоя жизнь, может быть, действительно коротка.
Меэлику не понравилось, что Каур сравнивает его жизнь со своим предстоящим долголетием, и он ответил колкостью:
— Беда не предупреждает о своём приходе. Может случиться, что «тарелка» свалится именно тебе на голову, и ты раньше нас всех отправишься на тот свет.
Каур сердито засопел, замечание Меэлика рассмешило Юрнаса и Кярт.
— Свалится на голову… у-у-у-у!.. — заливался Юрнас.
Он упал на траву, будто корчась от смеха.
Кярт смеялась сдержаннее, но, как известно, переносить девчачий смех труднее всего.
— Ладно, — сказал Каур мрачно. — Я и без вас справлюсь.
— Что ты собираешься делать? — спросил Меэлик.
— Это никого не касается, — отрезал Каур. — Мне не обязательно делать всё только сообща, как некоторым.
Произнося последние слова, он бросил многозначительный взгляд на Юрнаса.
— Ах так! — Юрнас мгновенно сел и перестал смеяться. — Ты, кажется, хочешь сказать, что я в одиночку ни с чем не смогу справиться?
— Твоё имя названо не было, — проворчал Каур, он вовсе не был уверен, что Юрнас не сможет поколотить его в одиночку.
— Тебе повезло, — сказал Юрнас. — Мне не нравится, когда меня обвиняют напрасно.
Возможно, перебранка в саду Юрнаса продолжалась бы ещё довольно долго, если бы из-за угла дома не появился дядя Юрнаса.
— Силы в работе молодым людям! — приветствовал он племянника и его друзей.
Дядя Юрнаса не любил долгих разговоров и без длинного предисловия объяснил причину своего прихода. Он сказал, что его пчёлы собираются роиться, но ни сам он, ни его жена не могут сейчас проследить за ними. И он пришёл просить Юрнаса, чтобы тот пожертвовал немножко своего драгоценного времени и присмотрел за пчёлами.
Для ясности следует сказать, что в глубине дядиного сада стояло несколько ульев, а отношения между Юрнасом и пчёлами были не слишком хорошими. Однажды Юрнас из чисто научного, естествоиспытательского интереса решил поближе познакомиться с жизнью пчёл, но после этого так ужасно распух, что даже родная мать не сразу его узнала. И теперь он неловко ёрзал и тянул с ответом, пока дядя не счёл необходимым ободряюще похлопать его по плечу и сказать:
— Они, когда роятся, злыми не бывают. И можешь надеть защитную сетку, тогда бояться будет нечего.
Юрнас с сомнением посмотрел на Кярт и Меэлика.
— Ну как, пойдём?
Каур в этот миг для него как бы не существовал. Но именно Каур счёл, что сейчас самый подходящий момент для замечания.
— Ах, значит, всё-таки сообща? — спросил он с самым невинным видом.
Юрнас вздрогнул — его самолюбие было задето.
— Мне никого из вас не требуется! — прозвучал неожиданный ответ.
— В самом деле? — удивился Каур.
Юрнас искал слова.
— Я только потому позвал вас, что… Что, может быть, вы хотите мёда? — Он посмотрел на дядю. — Ты ведь угостишь нас мёдом?
— Конечно, — сказал дядя. — Караульщики будут вознаграждены по заслугам.
Но душа человеческая устроена сложно. Теперь, когда Юрнас объявил, что ему никто не нужен, другие больше не стремились вместе с ним сторожить пчёл, несмотря на обещанное угощение.
Вот так и пришлось Юрнасу одному отправиться с дядей, утешаясь только тем, что ему были обещаны мёд и защитная сетка.
— Мы, пожалуй, были немного несправедливы к нему, — сказала Кярт после того, как скрипнула калитка.
