История русской торговли и промышленности - [177]

Раннее возникновение многих наших крестьянских кустарных промыслов подтверждается и сведениями относительно товаров, сбываемых на таких ярмарках, как Благовещенская (Архангельской губернии) или Макарьевская (Нижегородской губернии). Из записной книги гостиного двора Важской Благовещенской ярмарки 1727 г. видно, что наезжие купцы скупали в ней десятками кусков и сотнями, даже тысячами аршин холст разных сортов, сукна белые и серые. Там же приобретались меха и овчины, как видно из выписей, и отправлялись в Москву, Ярославль, Кинешму и даже в сибирские и малороссийские города. Следовательно, имелись многочисленные промыслы, работавшие для широкого рынка. Такой характер имели уже с начала XVII ст. промыслы Семеновского уезда Нижегородской губернии, ибо мы знаем, что в 1624 г., при возобновлении Ма-карьевской ярмарки, лысковское полотно, корженецкая деревянная посуда, заволжские шляпы и валенки, мурашкинские рукавицы, тулупы и шапки были первыми товарами, привозимыми на это торжице. Окрестности Валдая, Каргополя и некоторые местности на Двине и Ваге, по словам Кильбургера, производили холст, который вывозился за границу, точно так же, как и ветлужские рогожи отправлялись в Англию; в 1730 г. на догрузку кораблей английского консула Варда куплено было в Архангельске 12 530 ветлужских рогож, одинаких, семичетверных, по 18 руб. тысяча^{770}.

Точно так же уже в конце XVII ст. мы встречаем крестьян Иваново-Вознесенска на всевозможных ярмарках с выделанным ими холстом, а в начале XVIII ст. они уже не довольствовались простым холстом, а красили и набивали и этим уже раскрашенным и набитым холстом вели торговлю в отдаленных местностях тогдашней России вплоть до Астрахани, где сосредоточивалась торговля с народами Азии^{771}.

В 40-х годах русский холст отправляли в большом количестве за границу — без русского полотна английский флот обойтись не мог. В 1746 г., по публикациям казны, на доставку рубашечного холста никто не являлся, ибо отпускать за море было выгоднее. В 1746 и 1747 гг. было привезено в Петербург около 2 млн. аршин холста москвичами, переяславцами, ростовцами, ярославцами, угличанами, торопчанами и т.д. Товары их были оставлены, но они подали прошение, чтобы им дозволено было завезенный к петербургскому порту холст проводить в заморский отпуск^{772}.

Не следует, впрочем, усматривать в приведенных фактах чего-либо свойственного исключительно нашим кустарным промыслам и отличающего их от западноевропейской кустарной или домашней промышленности (которую вследствие этого различия нередко именуют «домашней» в противоположность нашей «кустарной»). И на Западе в XVII-XVIII ст. и даже в первой половине XIX ст. широко была распространена деревенская промышленность; во многих случаях и там она возникла из производства крестьянами изделий из шерсти, льна, дерева, камня и других видов местного сырья для собственных надобностей и лишь постепенно превратилась в работу для сбыта на соседних рынках, а затем и для приезжих купцов. Так возникла известная силезская льняная промышленность, различные промыслы Исполинских, Рудных гор, Тюрингии, Вестфалии, ткацкий промысел в Лилле, Камбре, Дуэ, Амьене и т.д.^{773}. Но даже и там, где исходной точкой явилось городское ремесло, все же кустарная промышленность широко распространилась за пределами городов, и центром тяжести всех развитых и имевших существенное значение отраслей производства являлись всегда деревенские жители. Лишь с упадком кустарной формы производства и вытеснением ее фабрикой деревенские промыслы стали исчезать, а в городах уже народились новые, составляющие характерную особенность второй половины XIX ст. кустарные промыслы, изготовляющие одежду, белье, обувь, искусственные цветы, игрушки и т.д.

Наконец, был еще и третий путь возникновения кустарной промышленности, на который обратил особое внимание М. И. Туган-Барановский, придавая ему, однако, чрезмерное значение: фабрика вызывала к жизни различные кустарные промыслы; последние явились результатом разложившейся фабрики или, точнее, мануфактуры, ибо в большинстве случаев речь идет о централизованных предприятиях, применяющих ручной труд, а не машину. Отдельные случаи подобного рода, когда владельцу фабрики или мануфактуры казалось выгоднее раздавать работу на дом, чем производить ее в собственном помещении, и он постепенно сокращал выделку товаров в последнем или вовсе прекращал ее, мы находим и в Западной Европе.

Туган-Барановский указывает на то, что у нас кустарная промышленность обязана была своим возникновением фабрике (мануфактуре) и последняя погибла, не будучи в состоянии выдержать конкуренцию кустаря. Но при этом он, к сожалению, слишком часто исходит из того совершенно недоказанного положения, что уже в XVIII ст. в данной отрасли производства (и местности) существовали централизованные предприятия, которые затем прекратили свое существование. «Отдача бумажной пряжи на дом появилась у нас только в конце XVIII ст., раньше бумажное тканье производилось исключительно в самом фабричном заведении». «На суконных фабриках XVIII ст. вся работа по обработке шерсти в сукно производилась на одной и той же фабрике» (мануфактуре), позже (в начале XIX ст.) в помещении мануфактуры выполнялось «только крашение и отделка сукна, а суровье заготовлялось по окрестным деревням». «В Московской губ. еще при Петре были устроены крупные шелковые фабрики» (мануфактуры), «при простоте техники промысел этот не замедлил переселиться в деревню, вместе с возвращавшимися в деревню рабочими шелковых фабрик»