История роты М - [4]

Сто пять человек из М отправятся во Вьетнам. Почти половина. Когда пришел список имен, старший сержант Дохерти удалился в свой кабинет. Он пробежал глазами список, перескакивая с одного имени на другое. Потом вложил список в конверт и запечатал. Сунул его в стол, запер, а ключ положил в карман. Тут он сообразил, что не сможет вечно скрывать эту тайну, что настанет день, когда он должен будет сказать об этом своей роте. Он знал об истинных потерях во Вьетнаме. Он говорил про себя: "Если бы... если бы я мог сообщить им вместе с этим какую-нибудь приятную новость..."

Тогда-то и осенила Дохерти необычайная идея. Все же он сможет кое-что сделать для этих юнцов из М. И он поспешил в соседний кабинет, где изложил свою мысль капитану. Тот, в свою очередь, поделился ею с полковником. Полковник из осторожности переправил ее генералу. А внизу этой внушительной пирамиды терпеливо ждал Дохерти.

Тем временем у генерала были и другие дела. Самое неотложное из них добиться, чтобы занятия по пехотному делу стали более эффективными. Он прочел лекцию полковникам и майорам на тему о том, что он понимает под словом "эффективный". Генерала звали Экман. Он сказал, что в классе не место для сержантов, которые только и умеют что: "Ать, два! Живот втянуть! Грудь вперед!" Сержант на занятиях должен спокойно беседовать, применять тесты, использовать примеры из бейсбола и баскетбола.

- Взгляните на меня, вот я держу руки в карманах, - говорил генерал, подавляя улыбку. - Кому-нибудь это мешает понять меня? Если так, я их выну из карманов.

И полковники довольно заулыбались. Возвратившись в свои кабинеты, они перефразировали это капитанам, те изложили это попроще лейтенантам, и, когда из этого сосуда мудрости вкусили сержанты, как раз те, что преподавали пехотное дело, в нем осталась лишь жалкая капля: "Будьте более эффективными". В понимании сержантов это означало стоять "смирно" и орать еще громче.

Но был сержант, который имел дерзость оставаться естественным. Это сорокалетний лысый балагур - сержант Фоули. Когда его не видели офицеры, он стоял у доски с руками в отвислых карманах. Говорил он старыми, грубыми словами, как говорят люди от земли. И не сводил при этом глаз с двери, чтобы какой-нибудь полковник или майор не застал его в такой позорной для солдата позе.

В этот снежный день он учил М очень важному делу: как ходить в ночной дозор.

- Если вам нужно проникнуть в интендантскую роту прачек, - начал он, улыбаясь, - можете ограничиться фонариками. Но если вы идете на роту стрелков, нужно предусмотреть каждую паршивую мелочь. Если у вас отказала винтовка, вы что же, так и будете стоять, выставив палец? Сами знаете, в каком виде вы вернетесь тогда в Штаты - в деревянном костюме. Если у вас нечем бить Чарли (а Чарли - это наш враг во Вьетнаме), вонзите ему палец прямо в глаз и вдавите его в затылок!

Фоули давал эти указания улыбаясь. Смешно было вцепиться в глаза, не будучи даже друг другу представленными. Так подумали бы Свифт или Брехт. Но ведь Фоули и не собирался вести общие разговоры о целесообразности войны. Он только учил, как себя вести на войне.

Сидя на холодной скамье, один из учеников Фоули жадно впитывал каждое его слово - его звали Руссо. Маленький, круглый, с горящими глазами, он, как современный Дон-Кихот, стал жертвой поздних передач по телевизору. Прибавив себе лет, он вступил в армию в шестнадцать. Слушая Фоули, он то и де"о шептал что-то героическое. Рядом с ним два солдата постарше играли в "крестики - нолики".

В пятницу, после завтрака М выстроилась на улице на церемонию поднятия флага. Когда отзвучала музыка, Дохерти опустил руку и, повернувшись к роте, бросил:

- Вольно! - И затем: - Вот список личного состава, получившего назначение во Вьетнам. Те, чьи имена я назову, могут идти в комнату отдыха.

Так М узнала свою судьбу. Демиржин пошел звонить домой.

- Джириер, - сказал он своему младшему брату, засовывая в карман окровавленный носовой платок. У него пошла кровь носом, когда он начал плакать - это была первая реакция на новость, которую он в данный момент сообщал брату. - Я получил назначение во Вьетнам.

Руссо, тот самый, что завербовался в шестнадцать лет, стоял посреди комнаты отдыха и быстро и воинственно наносил удары воображаемым штыком. Он с радостью отправлялся во Вьетнам, хотя еще и не дорос до армии.

Идея Дохерти была одобрена в верхах. Все назначенные во Вьетнам получат трехдневные отпуска. Это и было приятной новостью сержанта. Он сообщил ее экспедиционным силам М, когда они собирались в комнате отдыха. Он сказал, что в 8 часов у них будут занятия по коммунизму, с 9 - два часа повторения военной тренировки, последний урок - по пехотному делу. В 12 они вернутся поесть. А когда уберут в казарме, получат свои отпуска. Они смогут провести с семьями вечера пятницы и субботы перед тем, как отправиться на войну. Хотя это и означает пропустить смотр самого полковника! К полуночи в воскресенье они должны непременно вернуться. С понедельника до среды будут заполнять анкеты, а их одежду тем временем покрасят в защитный цвет. В четверг они получат солдатские книжки, в пятницу отправятся во Вьетнам.