История Российская. Часть 3 - [42]

Война литовских князей. Наримант в Орду. Крещен в Москве. В тот же год князь великий литовский Ольгерд Гедиминович с братом своим Кестутием Гедиминовичем пришли внезапно быстро на старшего своего брата Нариманта Гедиминовича и на брата своего Евнутия Гедиминовича ко граду к Вильне. И устрашились люди во граде, и бежал из града князь Наримант Гедиминович в Орду к хану Джанибеку Азбяковичу, а другой брат его Евнутий Гедиминович бежал ко Пскову, и оттуда в Новгород, и оттуда к Москве к великому князю Симеону Иоанновичу; и тут на Москве крещен был, и наречен был во святом крещении Иван.

Умер Василий муромский. В тот же год преставился князь Василий Давыдович ярославский в чернецах и в схиме и положен был в церкви святого Спаса в Ярославле. В тот же год преставился князь Василий муромский и положен был в его вотчине в Муроме в церкви святых мучеников Бориса и Глеба в монастыре на Ушене.

6854 (1346). Колокола в Москве. Иоанн, еп. ростовский. Великий Симеон и с братьями своими Иоанном и Андреем отлили в Москве три колокола больших, а два меньших, а лил их мастер Борис римлянин. Архиепископ владыко новгородский Василий пришел на Москву звать великого князя Симеона в Новгород на престол; а прежде у митрополита Феогноста благословение принял и чести, и дары принес. И благословил его Феогност митрополит, и дал ему священные ризы крестчатые, и взял у него дьякона Кирилла, которого голос и чистота языка всех превосходили. В тот же год преосвященный Феогност митрополит поставил епископом Ростову Иоанна, спасского архимандрита.

Мор. В тот же год был мор сильный очень под восточною стороною на Орначи и на Азсторокани (Астрахани), и на Сарае, и на Бездежи, и на прочих градах, странах, на христианах, и на армянах, и на фрязях, и на черкасах, и на татарах и на обязях, так что не было кому погребать их.

Ольгерд на Новгород. Порхов. Смятение новгородцев. Посадник убит. В тот же год князь великий Ольгерд литовский с братом своим Кестутием Гедиминовичем пошли к Новгороду с ратью и стали на устье реки Мшаги, а к новгородцам послал, говоря такое: «Хочу с вами видеться, да если мне Бог поможет, хочу вас наказывать. Лаял мне посадник ваш Остафий Дворянинец и столькими укоризнами омолвил, называл меня псом». И мало постояв, начал воевать, и взял Шелонь и Лугу, и много волостей, и сел и мест воевали и пленили, и с Порхова взял откупа 360 рублей новгородских, затем и с Опоки взял откуп. И там собрались новгородцы, и вышли на него на Луге. И снова возвратились обратно к Новгороду бегом, и начали звонить вечем на княжьем дворе. И убили там посадника Остафия Дворянинца, говоря к нему так: «Ты брань сотворил, и потому всю землю нашу в полон повели. И кто тебе велел лаять на князя?» И так убит был Остафий Дворянинец, и Ольгерд Гедиминович с братом своим же Кестутием Гедиминовичем со многим полоном возвратились восвояси.

Развод великого князя с женою. Князь великий Симеон отослал от себя княгиню свою Евпраксию к отцу ее князю Федору Святославичу на Волок. Князь великий Симеон Иоаннович пошел в Новгород и сел в нем на Соборное воскресение; и быв три недели, многий порядок в людях учинил и многую власть у посадника отнял, а простой люд весь его любил; и оставив наместника, сам пошел на Москву.

Умер Константин тверской. Всеволод тверской. В тот же год князю Константину Михайловичу тверскому была нелюбовь с княгинею Настасиею и с князем Всеволодом Александровичем, и начал брать бояр их и слуг и серебро за волости с помощью людской силы, и была над ними скорбь великая. Князь же Всеволод Александрович, того не могши терпеть, пошел изо Твери к великому князю Симеону Иоанновичу на Москву. И князь Константин Михайлович тверской поехал в Орду к хану Джанибеку, а князь Всеволод Александрович холмский пошел в Орду с Москвы. И в тот же год преставился в Орде князь Константин Михайлович тверской. А князь Василий Михайлович кашинский, внук || Ярослава, прислал из Кашина данщиков своих в удел князя Александра Всеволодовича в Холм, и взяли дань на людях в Холму, и пошел в Орду к хану Джанибеку; а тогда в Орде был прежде его племянник его князь Всеволод Александрович холмский, и дал ему хан Тверское княжение. Слышал же князь Всеволод Александрович, что дядя его князь Василий Михайлович кашинский взял дань на вотчине его на Холму, и оскорбился, пошел от хана из Орды с послом; и на Бездеже встретил дядю своего князя Василия Михайловича кашинского, и ограбил его. Князь же Василий оскорблен был, опечалившись весьма из-за племянника своего Всеволода, который неправедно у хана испросил все княжение Тверское.

6855 (1347). Король свейский пишет о соборе. Ответ новгородцев. Ответ о вере плохой. Прение с папистами. Орехов (Орешек). Березов остров. Война Магнуса шведа. Паписты силою обращают. Шведы побиты. Магнус, король свейский, послал послов своих, иноков и пресвитеров, к Новгороду Великому, говоря такое: «Повелите быть собору в некоем месте, созывая, и соберите своих философов в то место и на тот собор, и я своих философов, собрав, пошлю, да поговорят о вере от Писания, да уведаем истинно, какая вера правее. Если будет ваша вера истинна правая, и я в вашу веру иду; если же будет наша вера права и истинна по писанию, пойдите же вы в нашу веру без всякого сомнения, да будем все заедино в мире и любви духовной и телесной и во всяком совете благом и всем супостатам нашим страшны будем. Если же не хотите так сотворить, хочу на вас идти со всею силою своею ратью». Владыка же Василий с новгородцами отвечал Магнусу, королю свейскому, так: «Если хочешь увидеть, которая вера лучше, права истинно есть, пошли в Цареград к патриарху, поскольку мы приняли от греков правую веру сию и закон греческий держим, как приняли от них, а с тобою не хотим препираться о вере. А что между нами и вами которая будет обида, нам к тебе о том слать, а ты к нам о всяких делах шли и управу нам давай во всем, а мы тебе управу даем во всем, в любви, и согласии, и в мире, а о вере споры жаркие, и брани, и укоризны между собою да не сотворим». Услышал же о сем преосвященный Феогност митрополит, оскорбился весьма на владыку Василия, который недобро отвечал Магнусу, писал к нему, что недостойно так ему о себе отвечать, а следовало обменяться сообщениями и вопрошать хорошо сведущих. «Я бы сказал в ответ королю Магнусу: „Мы радуемся, что хочешь с нами соединиться в вере, и можем разуметь, что вы сие истинно знаете, что мы веру христианскую приняли от апостолов и святых семи вселенских соборов и на всем Востоке до сих пор такую сохраняют, не убавляя и не прибавляя нисколько. Также и церковь западная сохраняла до 800 лет. Но когда архиепископ римский, возгордившись, восхотел над всеми архиепископами владеть и один господином всей церкви быть, из-за того учинилась вражда. Потом вымыслили они многие неправые прения, и тогда не один папа на соборах был свержен и проклят, но потом опять иное новое вымышляли. И на бывших потом соборах восточная церковь многие правости показала, а западные признавали свои неправоты за правость и единой власти ради согласиться не могли. И когда увидели латинники, что не могут власти над восточными иметь, в большую ересь и вражду впали. И хотя король уразумел, что папа заблудил от пути истинного и хочет от него отстать, а по древним святых апостолов и вселенских семи соборов уставам веровать, то мы готовы с ним согласиться и учителей искусных из греков и русских пошлем“. И если требуется, я сам готов к ним идти зловерие латинское обличить и на путь спасения наставить». Когда сие пришло в Новгород, владыка Василий послал уже к королю Магнусу Авраама тысяцкого, и Козьму Твердиславича, и иных бояр, и послали за ними вслед письмо митрополитово, и настигло их в Орехове. Авраам же слыша, что король идет с ратью, сам остался в Орехове, а к королю послал Козьму Твердиславля с боярами. И те пришли к королю на Березовом острове. Король же отвечал Козьме: «Вы измышляете на отца нашего папу римского, которого сам Господь поставил наместником своим на всей земле и повелел поклоняться ему всем царям земным, а вы зовете его антихристом и не хотите его чтить, ни поклоняться ему. Сего ради противники вы Христу Богу самому, и я иду и разорю землю вашу». Козьма же слышал сие от короля, и придя в Орехов, укрепились. А король, придя, обступил град, а ижору начал крестить в свою веру; а кои не крестились, на тех рать пустил, повелел разорять, и убивать, и пленить. Но не долго сам быв, видя, что града взять не может, отпустил рать многую. А новгородцы приняли весть, что рать многая отпущена, на ижору пришли спешно с Анцифором Лукичем и побили их 500, а иных взяли, а наушников казнили. И прекратил король многое говорение свое и от гордой философии умолк, но не внял от малых сих и любомудрых слов митрополитовых.