История Российская. Часть 1 - [163]
12. Вандал р. Висла. Вандал кн. О пришествии же сих вандалов славян Бангерт на Гельмольдия в примечаниях написал. Птоломей, кн. 3, гл. 5, рассказывает: «Венеды из Ливонии, Руссии и прилежащих земель происходящими в землю вандалов вошли, их имена приняли». Здесь Бангерт сомнительно якобы от Птоломея рассказывает, полагая что тот Ливонию и руссов именовал Сармациею, так как Кромер в гл. 5 рассказывает о вандалах, что пришли из Сармации и от Восфора Кимбрийского жившие по Танаису или Дону. Ссылается на Блонда, кн. I, Декад, I. Но, я думаю, Страбоново вышеобъявленное сказание весьма вероятнее. Далее Бангерт: «По разным же местам венеды, или вандалы, по-разному именовались, как например поморяне, или померане, лебузы, гавелане, гевелды и гевеллы, гепиды, цирципаны, кишины, редари, толеисы, варны, варины, герулы, верлы, обортриты, полябы, вагры, раны, лингоны, либы, сорабы и сербы, ухры и укры, далеменцы». Сих всех Адам Бременский около лета 1148 винулями и винутами славянами нарицает. Но и вандалов разные по-разному именуют, как то: вандалии, вандулы, финулы, Зосим, кн. I; вандилы, Европия, кн. 8; авандилии, Гельмольдия, гл. 2, примечание № 2. Кромер вандалов от венедов различает и оных немцами, а сих славянами указывает: «Вандалы, оставив их земли, на полдень к западу пошли, а венеды славяне, придя, в тех пустых местах поселились». Это его мнение Карион немчин, кн. 3, Монарх. 4, стат. 3, Стрыковский, стр. 20, Бельский, стр. 18, порочат. Им же и другие немцы, как например Куреус в Хронике Слезии, Стадиус, Иоаким Комерари Меньший во Этимологии этики, согласно пишут и доводят, что вандалы из Польши от реки Вандал, ныне Висла, произошли и оная от князя Вандала названа. В Польше же в то время и потом была королева Ванда, или Венда, так Стрыковский написал. Бельский, оное Кромерово сказание отвергая, оба за один род почитает, смотри гл. 35; но я разумею подлинно вандалов германцами, а вендов славянами считать следует, в чем меня города древние и урочища уверяют именами сарматскими, а после строенные города славянских названий.
13. Родогост. Готфрид в Хронике на год 402-й после Христа от древних писателей рассказывает, что вандалы с королем их Радогостом в 200 000 в Италию нападение учинили, а в Гишпании королем их был славный Гонсорок. И сии имена королей довольно свидетельствуют, что они были славянами, ибо имя Радегаст самое славянское, и славяне все идола Радегаста почитали. К тому же имя города Радогаст, по-видимому, от владетеля дано, как Гельмольдий и Кранций в Вандалеи, кн. 3, гл. 4 и 37, Арнкиел, кн. I. А гонсерок также славянское, значит гусенок, западные и полуденные славяне говорят гоне, а мы гусь, у них гонсиорок, а у нас гусенок. А Готфрид же, думаю, вендов, населившихся в Вандалии, вандалами именует. Само название вандалов немцы хотят от вандерн, т. е. переходить, произвести, другие от короля Вандала, как выше показано, а венедов же и генетов имя выше истолковано. Еще же о вандалах покойный советник Хрущов показывал французскую книжку, в которой написано: вандалы имели в Литве лозунг «воин дале» (воин далеко), и оттого их неприятели германе вандалами сокращенно именовали. Что несколько вероятно кажется, ибо ясаки или лозунг воин дале, думаю, употреблялось у них, равно как поляки поныне в битве далее и до них, а германе форт и марш, у нас ступай употребляют, что по злобе или от недостаточного знания их соседи за имя народное принять могли, как то ездящие в Китай рассказывают, что у них имя Хина (Чина) не знаемо, но зовутся нифаны, а говорят хин, приветствуя кого. Якуты, слыша от русских, что они себя называли лучшие люди, и поныне русских так зовут. Вогулич, со мною чрез переводчика говоря, часто слово праведный упоминал, и когда я у него спросил, что то слово в их языке значит, то переводчик сказал, что у них оное государь или ее императорское величество значит, по чему я дознался, что мужики обращались «праведный государь», оное слово прилагательное вогуличи приняли за существенное, и так же, может, и с вандалами учинилось, если между ними бывшие славяне тот лозунг употребляли.
14. Меж Вислой же и Днепром у Птоломея, где река Буг, народы игилоны, буганы (может, бужане), анартофракты, омбрионы, арсиеты, собачьи, пиенгиты, пругундионы, аварины и биесы. Впрочем же, сия западная страна, а особенно вандалы, богемы и пр., не силою германцев, но своею оплошностью придя под власть германских государей, язык вместе с именем славян, почитай, погубили, чему причины от междоусобной ненависти и сребролюбия в их историях, читая, желающий обрящет. Однако ж поныне еще в Нижней Саксонии, Мейсене, Мекленбурии и Померании множество слов славянских простой народ употребляет и множество знатных поселений, градов, торжищ и сел имена славянские сохраняют.
ГЛАВА СОРОКОВАЯ
СЕВЕРНЫЕ СЛАВЯНЕ
1. Басня новгородская. Из вышеписанного известно, какими случаями славяне из Азии в Европу частью чрез Гелеспонт, частью чрез Черное море на Дунай перешли. Другие около Черного моря, переселяяся к Дону и Волге, оттуда к Днепру к прочим своим родственникам славянам перешли и так много государств знатных и сильных на юге и западе основали. На север же в Великую Русь, по сказанию ли Новгородской истории, вскоре после потопа Славен князь, придя, Славенск, или Новгород, основал, или в то время, как славяне от Черного моря к западу шли, часть от них на север отделилась, или после, идучи от Волги, пришли, о том предстоит еще рассмотреть. О первом не требуется пространно толковать, ибо летами, именами странными князей славянских, как выше показано, и по всем обстоятельствам той истории басня быть обличается. Мауроурбин, которого история о славянах хотя весьма негодная и ко употреблению в довод недостойна, как в гл. 38 о ней я сказал, но поскольку незнающие другой оною обманываются, из-за того я ее иногда упоминаю, он, видя, что готов и гепидов многие указывают из Скандинавии пришедшими, и делами их история наполнена, тут же их в славяне зачислил и потому славян начало точно в Скандинавии положил. Видя же у Нестора, что Скандинавия Варяги именована и оных королевич Рюрик в Великую Русь пришел и правил, то уже пришествию славян в Великую Русь по уму оного монаха или скорее переводчика Рагузинского чистая дорога была, и он не устыдился славян во Фландрию перевести и град Славенск на реке Мозели построить, они Францию захватили, предел Рутения в свое имя назвали. И таких басен много более; но кто благорассудный и в истории древней хотя немного сведущий не за сущую ложь и невежество Рагузинского сочтет?
Василий Татищев – выдающийся русский государственный деятель и ученый, прославивший свое имя в веках составлением Истории Российской . В этой книге представлена та часть его Истории, которая освещает домосковский период русской государственности. Особая ценность и неповторимость исторического труда Василия Татищева заключается в том, что он основан на таких первоисточниках-летописях, которые погибли в Московском пожаре 1812 года и были недоступны для позднейших исследователей.
Татищев Василий Никитич (1686 – 1750), русский государственный деятель, историк. Окончил в Москве Инженерную и артиллерийскую школу. Участвовал в Северной войне 1700-21, выполнял различные военно-дипломатические поручения царя Петра I. В 1720-22 и 1734-37 управлял казёнными заводами на Урале, основал Екатеринбург; в 1741-45 – астраханский губернатор. В 1730 активно выступал против верховников (Верховный тайный совет). Татищев подготовил первую русскую публикацию исторических источников, введя в научный оборот тексты Русской правды и Судебника 1550 с подробным комментарием, положил начало развитию в России этнографии, источниковедения.
Татищев Василий Никитич (1686 – 1750), русский государственный деятель, историк. Окончил в Москве Инженерную и артиллерийскую школу. Участвовал в Северной войне 1700-21, выполнял различные военно-дипломатические поручения царя Петра I. В 1720-22 и 1734-37 управлял казёнными заводами на Урале, основал Екатеринбург; в 1741-45 – астраханский губернатор. В 1730 активно выступал против верховников (Верховный тайный совет). Татищев подготовил первую русскую публикацию исторических источников, введя в научный оборот тексты Русской правды и Судебника 1550 с подробным комментарием, положил начало развитию в России этнографии, источниковедения.
Василий Никитич Татищев – выдающийся русский государственный деятель и ученый, прославивший свое имя в веках составлением «Истории Российской».Данная книга содержит его труды, посвященные становлению Московского царства, и охватывает исторический период от зарождения Российской государственности в северо-восточной Руси до правления первых царей из династии Романовых. На ее страницах описаны самые известные исторические деятели того времени: Андрей Боголюбский, хан Батый, Иван Грозный, Михаил Романов.Особая ценность и неповторимость исторического труда Василия Татищева заключается в том, что он основан на первоисточниках-летописях, которые погибли в Московском пожаре 1812 года и стали недоступными для позднейших исследователей.
Татищев Василий Никитич (1686 – 1750), русский государственный деятель, историк. Окончил в Москве Инженерную и артиллерийскую школу. Участвовал в Северной войне 1700-21, выполнял различные военно-дипломатические поручения царя Петра I. В 1720-22 и 1734-37 управлял казёнными заводами на Урале, основал Екатеринбург; в 1741-45 – астраханский губернатор. В 1730 активно выступал против верховников (Верховный тайный совет). Татищев подготовил первую русскую публикацию исторических источников, введя в научный оборот тексты Русской правды и Судебника 1550 с подробным комментарием, положил начало развитию в России этнографии, источниковедения.
Татищев Василий Никитич (1686 – 1750), русский государственный деятель, историк. Окончил в Москве Инженерную и артиллерийскую школу. Участвовал в Северной войне 1700-21, выполнял различные военно-дипломатические поручения царя Петра I. В 1720-22 и 1734-37 управлял казёнными заводами на Урале, основал Екатеринбург; в 1741-45 – астраханский губернатор. В 1730 активно выступал против верховников (Верховный тайный совет). Татищев подготовил первую русскую публикацию исторических источников, введя в научный оборот тексты Русской правды и Судебника 1550 с подробным комментарием, положил начало развитию в России этнографии, источниковедения.
Главной темой книги стала проблема Косова как повод для агрессии сил НАТО против Югославии в 1999 г. Автор показывает картину происходившего на Балканах в конце прошлого века комплексно, обращая внимание также на причины и последствия событий 1999 г. В монографии повествуется об истории возникновения «албанского вопроса» на Балканах, затем анализируется новый виток кризиса в Косове в 1997–1998 гг., ставший предвестником агрессии НАТО против Югославии. Событиям марта — июня 1999 г. посвящена отдельная глава.
«Кругъ просвещенія въ Китае ограниченъ тесными пределами. Онъ объемлетъ только четыре рода Ученыхъ Заведеній, более или менее сложные. Это суть: Училища – часть наиболее сложная, Институты Педагогическій и Астрономическій и Приказъ Ученыхъ, соответствующая Академіямъ Наукъ въ Европе…»Произведение дается в дореформенном алфавите.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга Волина «Неизвестная революция» — самая значительная анархистская история Российской революции из всех, публиковавшихся когда-либо на разных языках. Ее автор, как мы видели, являлся непосредственным свидетелем и активным участником описываемых событий. Подобно кропоткинской истории Французской революции, она повествует о том, что Волин именует «неизвестной революцией», то есть о народной социальной революции, отличной от захвата политической власти большевиками. До появления книги Волина эта тема почти не обсуждалась.
Эта книга — история жизни знаменитого полярного исследователя и выдающегося общественного деятеля фритьофа Нансена. В первой части книги читатель найдет рассказ о детских и юношеских годах Нансена, о путешествиях и экспедициях, принесших ему всемирную известность как ученому, об истории любви Евы и Фритьофа, которую они пронесли через всю свою жизнь. Вторая часть посвящена гуманистической деятельности Нансена в период первой мировой войны и последующего десятилетия. Советскому читателю особенно интересно будет узнать о самоотверженной помощи Нансена голодающему Поволжью.В основу книги положены богатейший архивный материал, письма, дневники Нансена.