История России. XIX век. Для старшеклассников и абитуриентов - [3]

В глазах историка К. Валишевского Лагарп был чем-то вроде поджигателя, который раздувал пожар, готовившийся в Европе. Действительно ли идеи швейцарца-воспитателя так уж были похожи на мысли лидера французских якобинцев Робеспьера? (К. Валишевский) Был ли Лагарп «негодяем»? (как считал Панин). Набил ли этот нелепый педагог голову своего ученика отвлеченными понятиями, гуманистическими и философскими мыслями, оставив Александра в неведении о действительности? (Палеолог). НЕТ! — считает историк А. Валлюттон. «Будучи либералом, демократом, Лагарп учил своих воспитанников любви к ближнему, уважению к человеческому достоинству и справедливости; он превозносил чувство долга и преданности Родине». (А. Валлотон).

Великая французская буржуазная революция, казнь Людовика XVI и Марии-Антуанетты вызвали негодование императрицы Екатерины II. Она решила уволить Лагарпа, считавшегося слишком радикальным. Однако, по мнению ряда историков, тому была и другая, более личного характера причина: 18 октября 1795 г. во время двухчасового разговора с глазу на глаз с Лагарпом царица пыталась выведать у него, как бы он отнесся к возможному восшествию Александра на престол после устранения его отца, Павла. В замешательстве Лагарп перевел разговор на другую тему. С этого момента он всеми способами старался избегать царицу, раздраженную тем, что не нашла в нем желаемого помощника. Он был уволен. Идеи убежденного республиканца были полной противоположностью тем, что разделял русский двор, и Лагарп оказался явно «не ко двору». И все же Лагарпу казалось, что он «успел дать почувствовать князю Александру и хорошенько убедить его в том, что все люди рождаются равными и что наследная власть некоторых есть дело чистого случая». Современники утверждали, что благодаря Лагарпу «Александр стал человеком с широким сердцем, либералом, проникнутым идеей всеобщего братства…»

Преподавателем русского языка и русской истории был Михаил Никитич Муравьев, один из лучших русских писателей конца XVIII в. Александр сохранил и к нему признательность и уважение на всю жизнь. Массон был преподавателем математики, Паллас, знаменитый ученый-натуралист и путешественник, давал Александру уроки географии.

Александр слушал своих учителей (Лагарпа и Муравьева), проникался высокими идеями, воспринимал же их «как политические и моральные сказки», потому что это говорилось и читалось ему в возрасте от 10 до 14 лет, т. е. «немножко преждевременно», как писал В. О. Ключевский.

С юных лет Александр лавировал между сторонниками Екатерины и Павла. Утром Александр присутствовал в Гатчине на военных парадах грубого и несдержанного в обращении отца, а вечером находился в Эрмитаже среди изысканного общества императрицы Екатерины II. Жизнь при дворе приучила Александра к двуличию и лицемерию; приспосабливаться к людям и обстоятельствам, говорить, что нравилось другим, скрывать, что думал сам.

Современники приписывали Александру способность пускать пыль в глаза, казаться не тем, кем он был на самом деле.

С 1793 г. по воле Екатерины II Александр был женат на принцессе Баденской Луизе-Марии-Августе (в православии Елизавета Алексеевна).

В 1796 г. Екатерина II начала составление манифеста о передаче престола своему внуку, минуя Павла I. Екатерина часто говорила своим приближенным о Павле: «Я вижу, в чьи руки попадет империя после моей смерти! У моего преемника будет только одна цель: превратить Россию в прусскую провинцию!..» (намек на восхищение Павла прусским королем Фридрихом II). Екатерина II не скрывала от своих приближенных своего желания отстранить сына от трона, но судьбе было угодно распорядиться иначе.

После восшествия на престол Павел I назначил великого князя Александра военным губернатором Санкт-Петербурга, генеральным инспектором кавалерии и почетным полковником знаменитого Семеновского полка. Но Павел I опасался сына, его недоверие к Александру возрастало с каждым днем. Император иногда передавал Александру через дежурных офицеров, что тот «исключительная свинья» или «скотина».

Александру не помогала даже его покорность и то, что он, желая угодить отцу, стал носить прусский мундир. Однажды во время парада адъютант Павла I подбежал к Александру, окруженному старшими офицерами, и прокричал ему: «Его Величество приказало мне сказать, что Оно никогда не видело такого дурака, как Ваше Высочество!..» Утверждают, что Павел I угрожал даже предать своего старшего сына безжалостному суду.

Точка зрения

«Павел, не забывая о завещании Екатерины II, не доверял сыну, и последний должен был вместе с другими дрожать перед вспыльчивым государем. Тогда же он ближе всего познакомился с А. А. Аракчеевым и был вынужден не раз прятаться за его спину от строптивого отца».

И. А. Заичкин, И. Н. Почкаев

Великий князь видел и понимал безумие неограниченной власти.

В письме к Лагарпу, посланном, конечно, тайком с Новосельцевым в 1797 г. Александр I писал: «… Благосостояние государства не играет никакой роли в управлении делами. Существует только неограниченная власть, которая все творит шиворот-навыворот. Невозможно передать все те безрассудства, которые совершались здесь. Прибавьте к этому строгость, лишенную малейшей справедливости, немалую долю пристрастия и полнейшую неопытность в делах. Выбор исполнителей основан на фаворитизме; заслуги здесь ни при чем, одним словом, мое несчастное отечество находится в положении, не поддающемуся описанию. Хлебопашец обижен, торговля стеснена, свобода и личное благосостояние уничтожены. Вот картина современной России, и судите по ней, насколько должно страдать мое сердце.