История России. Факторный анализ. Том 2. От окончания Смуты до Февральской революции - [12]

Мировой рынок означал для одних рабство, а для других – процветание. Колоссальные прибыли от монопольной посреднической торговли подарили Голландии богатства, сделавшие ее символом буржуазного преуспевания. Голландия стала примером, вызвавшим подражание всей Европы, – в соответствии с теорией культурных кругов, фундаментальное открытие, флейт, породило распространяющуюся по миру диффузионную волну. Главными компонентами голландского культурного круга были океанские корабли, морская торговля и торгово-промышленное предпринимательство, а в политической сфере – правление купеческой олигархии. В некоторых районах Азии, где техническое превосходство голландцев ощущалось наиболее сильно, эта волна привела к основанию голландских колоний. В Европе распространение голландских инноваций приняло в основном характер мирной диффузии. Почти каждое европейское государство стремилось по голландскому образцу завести свой флот, основать торговые компании и вступить в торговлю с дальними странами, и конечно, без корыстных голландских посредников. В 1651 году Англия запретила ввоз в страну товаров на голландских судах, затем этому примеру последовала Франция. Министр Людовика XIV Жан-Батист Кольбер осуществил масштабное преобразование французской промышленности по голландскому образцу, построил сотни мануфактур и создал французский флот. Эти реформы резко усилили экономическую и военную мощь Франции, и будучи крупнейшим государством Европы, Франция начала претендовать на европейскую гегемонию. Победы Людовика XIV побудили и другие страны вступить на путь реформ. Распространяясь по Европе, диффузионная волна достигла Пруссии и Австрии – здесь тоже строили мануфактуры, пытались создать свой флот, и, подражая не только Голландии, но и Людовику XIV, строили дворцы, подобные Версалю. Далее наступила очередь России; С. М. Соловьев писал, что основное движение российской преобразовательной эпохи – это начатое Кольбером движение подражания Голландии [119].

В то время как одни страны пытались изгнать голландцев, другие старались использовать их опыт и капиталы. Дело в том, что голландские купцы эксплуатировали не только торговые, но и промышленные возможности других стран. Они не просто покупали товары, они создавали плантации, на которых производили табак или сахарный тростник, они разрабатывали рудные месторождения и строили горные заводы. В наше время эту политику назвали бы политикой привлечения иностранных инвестиций; пример такой политики показывала Швеция.

Швеция в те времена была бедной сельской страной с населением менее 1 млн. жителей; в этой стране снегов и лесов был лишь один значительный город, Стокгольм, в котором жили по большей части немецкие купцы. Швеция сохраняла патриархальные обычаи раннего Средневековья: шведские крестьяне были свободными людьми, они владели землей и имели право носить оружие. Каждый зажиточный бонд (землевладелец) мог записаться в дворянское сословие и стать рыцарем («фрельсе»); а основную часть войска составляло крестьянское ополчение – надо сказать, что Швеция была единственной страной Европы, где сохранилась всеобщая воинская повинность; по традиции, в феодальных странах война была делом рыцарей и наемников.

Швеция была богата железными и медными рудами, но до начала XVII века производство металла было невелико, а металлургическая техника была архаической. Ситуация изменилась с приходом к власти короля Густава Адольфа (1611–1632), который положил начало реформам, изменившим облик страны. Густава Адольфа (наряду с Кольбером) называют одним из основателей доктрины «просвещенного абсолютизма»; он был одним из первых монархов, проводивших целенаправленную политику реформ по голландскому образцу. Густав Адольф настойчиво приглашал в Швецию голландских капиталистов, им сдавались в аренду рудные месторождения, шахты, горные заводы и зачастую давались монопольные права на производство и вывоз железа и меди. В 1618 году крупнейший голландский финансист Луи де Геер при посредничестве горного инженера Вильяма Беше взял в аренду железные рудники Финспанга; с этого времени началось быстрое техническое перевооружение шведской металлургии. Из крупнейшего металлургического центра Европы, Льежа, были выписаны сотни мастеров, которые строили большие «французские» домны и вводили «валлонскую» ковку. Мощные воздуходувные устройства новых домен работали от водяных колес, и производительность увеличилась в два раза – до 2,2 тонны чугуна в сутки. Одновременно другой голландский промышленник, Гуверт Силентц, модернизировал медные рудники и заводы Фалуна, обеспечив резкое улучшение качества медного литья. Необходимо подчеркнуть, что вводимая в металлургии новая технология требовала очень больших капиталовложений и ее внедрение было невозможно без привлечения иностранных капиталов и иностранных специалистов.[120]

Голландские промышленники строили горные заводы в расчете на собственную прибыль: они получали ее за счет вывоза шведского металла и выкованного из него оружия. Король получал свою долю прибыли в виде пошлин с экспорта – однако вскоре выяснилось, что выгода государства заключается не только в пошлинах. Улучшение качества литья послужило толчком к быстрым и решительным переменам в военном деле, к тому впечатляющему процессу, который получил название военной революции.