Исторiя Россiи 862—1917 - [37]

Рѣшила ли, однако, Куликовская битва этотъ вопросъ? Устранила ли она опасность, тяготѣвшую надъ Русской землёю? Побоище, дѣйствительно, было кровавое; но практическаго рѣшенія оно не принесло; реальные результаты Куликовской битвы ничтожны. Значеніе ея лишь моральное, идейное: она воочію указала на возможность одолѣть татаръ, въ корень подточила прежнее убѣжденіе въ ихъ непобѣдимости, зародила свѣтлыя надежды, укрѣпила вѣру въ будущее, оправдала собирательную политику московскихъ князей, но торжества надъ Азіей ещё не дала. Да и самая опасность была не та, что въ своё время грозила Зап. Европѣ: татары въ ту пору находились уже въ періодѣ разложенія; смести съ лица земли русскій народъ, какъ это смогъ бы сдѣлать Аттила въ V вѣкѣ, или духовно поработить его, навязавъ свою культуру, чего можно было опасаться отъ арабовъ въ VIII стол., они всё равно были не въ состояніи; въ случаѣ неудачи на Куликовомъ полѣ Россія поплатилась бы новымъ вторженіемъ, новымъ разореніемъ страны, но не больше. Зато, безсильные уничтожить Московскую Русь, татары обладали ещё достаточными средствами, чтобы держать её подъ постоянной угрозой. Послѣ Каталаунскаго побоища и битвы подъ Туромъ гунны и арабы исчезли навсегда, татары же ещё долго давали знать о своёмъ существованіи. Отъ набѣговъ и вторженій татарскихъ Куликовская побѣда не избавила Русь, и даже сама Москва, столица, ещё не разъ дрожала отъ страха за свою судьбу. Вообще вплоть до вокняженія Ивана III, т. е. почти вплоть до фактическаго паденія татарскаго ига, Москва продолжаетъ жить въ полной неувѣренности за завтрашній день. Ниже приводятся доказательства этому.

1381. Нашествіе Тохтамыша. Узнавъ о приближеніи татаръ, въ Москвѣ стали поспѣшно выжигать посады вокругъ города, не оставивъ ни одного тына или дерева; Кремль наполнился бѣг­лецами. Ворвавшись туда обманно черезъ крѣпостные ворота, татары набросились на мирную процессію, довѣрчиво вышедшую съ иконами и крестами имъ навстрѣчу, стали рубить её саблями безъ разбора и проникли до самой середины Кремля, кто черезъ ворота, кто по лѣстницамъ, черезъ стѣны. «Несчастные москвичи, мужчины, женщины, дѣти метались въ безпамятствѣ туда и сюда; напрасно думали они избавиться отъ смерти; множество ихъ искало спасенія въ церквахъ, но татары разбивали церковныя двери, врывались въ храмъ и истребляли всѣхъ отъ мала до велика. По извѣстію лѣтописца, рѣзня продолжалась до тѣхъ поръ, пока у татаръ не утомились плечи, не иступились сабли. Всѣ церковныя сокровища, великокняжеская казна, боярское имущество, купеческіе товары — всё было ограблено. Тогда истреблено множество книгъ, снесённыхъ со всего города въ соборныя церкви; вѣроятно, въ это время погибло безвозвратно много памятниковъ древней литературы, которые представили бы намъ въ гораздо болѣе ясномъ свѣтѣ нашу прошлую духовную жизнь, если бы уцѣлѣли до нашего времени. Наконецъ, городъ былъ зажжёнъ. Огонь истреблялъ тѣхъ немногихъ, которые успѣли избѣжать татарскаго меча. Такъ покаравши Москву, татары отступили отъ нея. Страшное зрѣлище представляла теперь русская столица, недавно ещё многолюдная и богатая. Не было въ ней ни одной живой души; кучи труповъ лежали повсюду на улицахъ среди обгорѣлыхъ брёвенъ и пепла, и растворённыя церкви были завалены тѣлами убитыхъ. Некому было ни отпѣвать мёртвыхъ, ни оплакивать ихъ, ни звонить по нимъ» (Костомаровъ). Подводя счётъ потерямъ, лѣтописецъ выражается: «мало сказать и тысяча тысячъ». Погибло не меньше 24000 человѣкъ, не считая сгорѣвшихъ и утонувшихъ.

1395. Всего 14 лѣтъ спустя послѣ Тохтамыша появился Тамерланъ; населеніе южныхъ окраинъ во множествѣ сбѣжалось подъ защиту каменныхъ стѣнъ Москвы, готовясь къ осадѣ. Къ счастью, татары, дойдя до Ельца, повернули обратно.

1408. Ещё 13 лѣтъ спустя появился неожиданно татарскій князь Едигей, и на этотъ разъ подошёлъ къ самой Москвѣ, расположившись станомъ подъ с. Коломенскимъ. Войско его разошлось по всей странѣ, грабя и насильничая. Посады московскіе, какъ и во времена Тохтамыша, были выжжены самими русскими; всѣ находились въ великомъ страхѣ и отчаяніи, молились и постились. Едигей стоялъ 3 недѣли, и только усобица въ самой Ордѣ освободила городъ отъ его присутствія. Всё же онъ взялъ окупъ въ 3000 рублей и ушёлъ съ награбленнымъ добромъ, ведя плѣнныхъ тысячами.

1439. Внезапно подошёлъ къ Москвѣ ордынскій царь Махметъ и тоже осадилъ городъ; посады на этотъ разъ пожгли сами татары. Взять Москву Махмету не удалось, но Коломну онъ сильно опустошилъ на обратномъ пути.

1445. Тотъ же Махметъ, ставши царёмъ казанскимъ, подошёлъ къ Мурому; Василій Тёмный вышелъ ему навстрѣчу, но попался въ плѣнъ.

1451. Ордынскій царевичъ Мазовша внезапно появился подъ Москвою. Татары зажгли всѣ посады, стали приступать къ городу, но на другой день ушли.

1459. Ордынцы подошли къ рѣкѣ Москвѣ, но за рѣку, къ самому городу, ихъ не пустили и прогнали.

3. Татарское иго

А. Огрубѣніе нравовъ. Свыше чѣмъ двухвѣковое общеніе съ татарами, постоянное соприкосновеніе съ ними неизбѣжно привело къ сильному огрубѣнію нравовъ, къ усвоенію варварскихъ понятій и привычекъ. Въ Средніе вѣка два христіанскихъ народа, на двухъ противоположныхъ окраинахъ Европы, терпѣли иго мусульманское: русскіе и испанцы; но послѣдніе находились въ значительно лучшихъ условіяхъ: мавры принесли съ собою высокую культуру, оставили послѣ себя положительный слѣдъ; они содѣйствовали развитію знанія (философія, математика, географія, медицина) и искусствъ (поэзія, архитектура) и съ избыткомъ искупили нанесённый ими матеріальный вредъ; тогда какъ отъ татаръ русскій народъ перенялъ главнымъ образомъ жестокія пытки и кнутъ, рабское чувство низшихъ передъ высшими, привычку къ произволу. Татары глушили чувство законности и нравственнаго долга и надолго грубую силу поставили выше закона.