История Рима - [40]

Длинный путь, почти в 800 верст, от берегов Роны до Сен-Бернара был пройден в 33 дня без каких-либо особых неудач, и тем не менее с Ганнибалом пришло только 20 000 пехоты из 50 000 и только 6000 всадников из 9000 – конницу Ганнибал особенно берег. Трудно сказать с уверенностью, мог ли Ганнибал лучше предвидеть и обсудить то, что пришлось ему встретить, и был ли бы какой-нибудь другой путь и способ перехода легче и выполнимее. Бесспорно, величайшего изумления достойно то мастерство, с которым выполнил Ганнибал свое предприятие. Он совершил, во всяком случае, то, что задумал гений Гамилькара. Борьба с Римом перенесена была на почву Италии.

Глава V. ГАННИБАЛОВСКАЯ ВОЙНА (218-202).

Победа Ганнибала при реке Тичино. Победа при Требии. Движение Ганнибала к югу и победа при Тразименском озере. Ганнибал переустраивает свою армию. Диктатор Квинт Фабий. Нетерпение в Риме. Консул Варрон и поражение римлян при Каннах. Патриотизм римлян. Присоединение к Ганнибалу некоторых городов Италии. Безрезультатность усилий Ганнибала. Военные действия на других театрах войны. Усилия римлян и начало их успехов. Взятие Капуи римлянами. Гасдрубал в Италии и его гибель. Ганнибал безопасен для Рима. Сципион переносит войну в Африку. Победа римлян при Заме. Мир.

Появление Ганнибала в Италии было совершенною неожиданностью для римлян. У них приготовлено было две армии, но одна уже действовала в Испании, и возвращать ее представлялось неудобным, другая собиралась отплыть из Лилибея для нападения на Африку, теперь ее спешно потребовали на север. До ее прибытия Ганнибал имел пред собою сравнительно небольшие силы и успел не только дать отдых войску, но и склонить – частью угрозами, частью убеждениями – к союзу все ближайшие лигурийские и кельтские племена.

Сципион, вернувшись из Массалии в Рим, первый привез туда известие о движении Ганнибала и немедленно отправился к войску, стоявшему против врага. С излишнею уверенностью в непобедимости римлян он принял при реке Тичино сражение в невыгодной позиции – и сражение было проиграно, главным образом благодаря значительному перевесу Ганнибала в коннице и умелому пользованию этим родом войска. Сам консул, бившийся лично в первых рядах, был тяжело ранен и спасся от плена только мужеством и решительностью своего 16-летнего сына, впоследствии знаменитого полководца.

Неудача словно вернула Сципиону все его искусство и удвоила его мужество, он чрезвычайно ловко отступил из очень опасного положения, в котором оказался после битвы, и занял выгодную позицию под укреплениями Плаценции; Атаковать здесь римлян Ганнибал не решился, а пока они тут стояли, он не мог двинуться далее. Сципион выиграл, таким образом, время, и к нему подошла вторая армия. Больного от раны Сципиона заменил в командовании консул Тиберий Семпроний. Ганнибал, удивительно умевший понимать людей, по отрывочным сведениям, дошедшим до него о действиях нового своего противника, понял, что имеет дело с человеком самоуверенным и неглубоким, и на данных о его характере построил план действий: в одной довольно значительной стычке он умышленно не поддержал своих частей и дал Семпронию повод гордиться и хвастаться своею победою и смотреть свысока на своего противника, и вскоре Ганнибал устроил так, что мелкая, как казалось римлянам, стычка на берегах реки Требия совершенно неожиданно обратилась в генеральное сражение, причем опять римлянам пришлось вступить в бой на неудобной позиции, где армия Ганнибала их ожидала и куда римские войска должны были подходить, переправляясь через реки в холодное время года. Храбро бились римляне, но неожиданный удар из засады доставил Ганнибалу полную победу, только отряд в 10 000 человек пробился, остальные тысяч 20 человек были истреблены или взяты в плен. Потери Ганнибала были тоже очень значительны: у него погибли, между прочим, все слоны от холода и сырости. Со своей армией, страдавшей от болезней, Ганнибал расположился на зимние квартиры и занялся организацией галльских вспомогательных отрядов, которые доставили по крайней мере 60 000 человек.

Римский сенат, несмотря на два проигранных сражения, не посчитал положения опасным, для кампании 217 г. была только пополнена испанская армия, усилены приморские гарнизоны и армия на севере доведена до состава полных 4 легионов. Консул Гай Фламиний прикрывал западную дорогу на Рим, около Ареццо, а консул Гней Сервилий – восточную, занимая позицию у Аримина. Римляне сосредоточили довольно сил, чтобы надеяться на успех в борьбе с Ганнибалом в долине По. Но Ганнибал вовсе не имел в виду сражаться со своим врагом на севере Италии. Он слишком ясно понимал глубокое различие между своим положением и положением римских армий. Он не мог не сознавать, что по превосходству своего военного гения он почти наверно разбивал бы римских полководцев. Но он понимал и то, что всякое поражение будет лишь усиливать энергию римлян, в то время как ему трудно было ожидать энергичной, доброжелательной и доверчивой поддержки своего правительства, и что, скорее, наоборот: всякая его победа будет раздражать его тайных недоброжелателей в Карфагене и будет ослаблять ту поддержку, какую они готовы будут ему оказывать, не говоря уже о том, что и войско его будет нести потери. Ганнибал видел, что ему необходимо не только побеждать римские армии, но уничтожить могущество Рима, сломить Рим как государство, расшатать тот мощный, твердый союз, в какой римляне сплотили всех италийцев. Ганнибал помнил это всегда, даже в период неслыханных военных успехов своих,- и это едва ли не самое удивительное проявление его гения. Карфагенский вождь прежде всего и начал свою борьбу с Римом как с государством: всех пленных римских граждан он заковал в цепи, а всех пленников из союзных общин отпустил по домам, внушая им, что имеет в виду освободить от ига римлян все италийские общины. Что касается военных действий, то Ганнибал решил вести их, по возможности меняя план, а в искусстве придумывать и осуществлять самые неожиданные комбинации Ганнибал не имел соперников.